12
При штабе 26-й армии генерал-лейтенанта Соколова полковник Российской Армии Юрий Арсениевич Ёлхов занимал скромную должность советника. Увы, российское законодательство не позволяет служить после достижения возраста 55 лет, если не заключён новый контракт. Да только кому нужен обыкновенный штабист? Даже не начальник штаба корпусного звена. Более молодые «подпирают снизу», и им нужно расти по службе. А поскольку Ёлхова считали «крепким специалистом», то в Управлении кадров ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться. Просто потому, что дед Юрия Арсениевича с 1942 года до конца жизни носил в теле осколки немецкой мины. А его рассказы о войне отличались крайней немногословностью:
— Тяжело было. И обидно оттого, что так много наших людей полегло.
Вот и согласился (ясное дело, после высказанного недоверия к самой возможности такого) «заменить» деда на фронте. Ну, или попытаться сделать так, чтобы он не оказался в самой мясорубке «Харьковской катастрофы». Потому, ознакомившись с возможными назначениями уже здесь, в сталинском Советском Союзе, попросился в 26-ю армию, держащую оборону по левому берегу Днепра от Черкасс до Днепропетровска.
В штабе армии Григория Григорьевича Соколова, которому вот-вот исполнится 38 лет, 55-летний полковник Ёлхов выглядел откровенным стариком. Такой возраст предполагал рождение ещё в прошлом веке, а значащееся в документах академическое военное образование позволяло тем, кто был не в курсе его иновремённого происхождения, предполагать, что он из «бывших». И поэтому особо рьяные политработники поглядывали на «советника» настороженно. Ну, да и пусть поглядывают, лишь бы под ногами не мешались.
До июля месяца армия, можно сказать бездействовала, лишь отражая попытки немцев захватить плацдармы. Для этого по рекомендациям «гостя из будущего» было создано несколько мобильных подразделений, организационно повторяющих структуру батальонных тактических групп Вооружённых Сил Российской Федерации. И, между прочим, германских «Кампфгрупп», регулярно формируемых в Вермахте для ликвидации угроз, возникающих на различных участках фронта. Создано не без «кабинетных сражений» как раз с теми непоколебимыми «идеологически-правильными» недоброжелателями, которых сумел урезонить лишь командующий.
Собственно, именно эти группы позволили оперативно реагировать на попытки немцев зацепиться за берег, обороняемый Красной Армией. Простые солдаты и младшие командиры так и прозвали их «пожарными командами Ёлхова». Но было батальонных тактических групп немного, всего три, поскольку собственно с немцами 26-я армия соприкасалась лишь на небольшом участке, от Ирклеева и километров на десять ниже устья реки Сула. На всём остальном протяжении Левобережья она выполняла роль тылового заслона на то время, когда начнётся немецкое наступление.
И оно, предусмотренное планами немецкого командования и имеющее кодовое «цветное» обозначение, таки началось. План (или Вариант) «Синий». Вначале по правому берегу двинулась на юг 1-я Танковая армия Клейста, тесня 12-ю армию генерал-лейтенанта Понеделина к Кременчугу. Началом же наступления на участке 26-й армии стала целая серия массированных немецких десантов через огромную реку. 6-я полевая армия Паулюса, дивизии которой замещали ушедшие вперёд войска Клейста, «як сказылась», как выразился один из красноармейцев-украинцев. Используя все доступные плавсредства от резиновых мешков, набитых соломой, и рыбачьих лодок, до специализированных моторных понтонов, в добром десятке мест при поддержке артиллерии ринулась на левый берег.
«Пожарных команд» оказалось недостаточно, и за два плацдарма, один чуть севернее Ирклеева, а второй в районе Чигирин-Дубравы, фашистам удалось зацепиться. Ну, не считая плацдармов, захваченных севернее, в полосе ответственности соседней 37-й армии. У соседей по спешно сооружённым наплавным мостам на левый берег немедленно начали переправляться подразделения 4-й Танковой армии «Папы» Гота, и того же самого ожидали в штабе Соколова на двух «их» плацдармах.
Натиск на Южный фронт и южный фланг Юго-Западного фронта не ослаб даже после гибели в результате авиаудара большой группы генералов, среди которых оказались и командующие 6-й, 17-й полевых, 1-й и 4-й Танковых армий. Буквально через несколько дней после этого происшествия стало известно о назначении новых командующих этими армиями.
С Запада был срочно вызван фельдмаршал Рунштедт, возглавивший Группу Армий «А». Командование Группой Армий «Б» принял фон Лееб, ранее уволенный за разногласия с Гитлером. 1-й Танковой армией стал командовать бывший командующий 3-м механизированным корпусом генерал Макензен. 6-й полевой армией — генерал Штрекер. Место Гота занял отправленный в отставку в январе этого года «за трусость» генерал Гёпнер, ранее возглавлявший это объединение войск. Видимо, из-за жёсткой нехватки кадров Гитлер дал ему шанс «реабилитироваться». На прежнее место командующего 17-й армией вернулся из Франции генерал Штюльпнагель. Генерала Манштейна, по слухам, получившего лишь контузию, на посту командующего 11-й армией Гитлер менять не стал.