Задача очень непростая, поскольку моряки-черноморцы не зря называют восточную часть моря «всемирным писсуаром» из-за часто случающейся дурной погоды — штормов с дождями. Особенно — осенью и в начале зимы. К примеру, если у крымского побережья 28 ноября прошлого года бушевал восьмибалльный шторм, то близ Поти, куда сейчас направили «Красный Кавказ», волнение достигало уже одиннадцати баллов. Одно радует: если уж для крейсера подобная погода является серьёзным испытанием, то турецкие посудины тем более не сумеют выйти в море.
Собственно, использование крейсера по прямому назначению, следующему из названия типа корабля (борьба с лёгкими силами флота и торговыми судами противника, огневая поддержка приморских флангов сухопутных войск), и пригасило накал страстей среди команды. Краснофлотцев-кавказцев удовлетворило то, что они вносят свою лепту в оборону родного края. И, скажем так, очень немалую лепту, поскольку всего за пять дней крейсирования вдоль побережья от Батуми до Трабзона «Красный Кавказ» сумел потопить четыре транспортных судна водоизмещением от 500 до 1200 тонн, два торпедных катера и почти десяток мелких посудин, среди которых оказались даже два парусника. И успешно отразить авианалёт турецких лёгких бомбардировщиков, сбив четыре и повредив два из них: новейший прибор управления артиллерийским зенитным огнём (ПУАЗО) великолепно справился с назначением, мгновенно выдавая данные для стрельбы расчётам зенитных орудий.
Но такое простое и, чего уж греха таить, приятное задание, как разгром почти неохраняемых практически невооружённых транспортов противника пришлось прервать: штабу армии срочно потребовалась поддержка войск огнём. Похоже, «сухопутные» накопили достаточно сил для того, чтобы нанести контрудар туркам в районе Батуми. Жаль только, что огонь придётся вести по окрестностям деревушки Чакви, где находятся знаменитые грузинские чайные плантации, которые тут были разбиты ещё в царские времена: русские, как и англичане, издавна считают чай национальным напитком.
Фрагмент 12
23
Возможно, кто-то другой и не заметил бы, что «товарищ Иван», один из немногих «слушателей специальной школы в Посьете» с европейской внешностью, который и жил изолированно от других, и занятия с ним проводились индивидуально, давно не был в Советском Союзе. Кто-то другой, но не Андрей Кижеватов-«Кожевников»: служба в пограничных войсках научила как прислушиваться к речи людей, так и к мелочам в их поведении. Судя по тому, что он понимает китайский язык и немного японский, последние годы он жил на оккупированной японцами территории Китая. Однако любые расспросы курсантов были категорически запрещены, и старший лейтенант не собирался их нарушать.
Особо странного в этом ничего нет. Китайско-Восточная железная дорога строилась российскими специалистами, ими и обслуживалась вплоть до захвата её японцами. Да, в общем-то, и сейчас многие «бывшие русские» продолжают трудиться на железной дороге. А Харбин после Гражданской войны и вовсе стал «столицей» русской эмиграции на Дальнем Востоке. Вплоть до того, что именно в Харбине была создана и действовала Российская фашистская партия, одна из немногих политических сил, не запрещённых оккупантами.
Среди того, что не положено знать Кижеватову, было и то, что именно Харбин стал одним из «центров приложения сил» советской разведки. Да что там говорить, если небезызвестный в позднесоветские времена Рихард Зорге до того, как перебрался в Японию, «шпионствовал» именно в этом городе. А писатель Юлиан Семёнов, создавая биографию «суперагента» Макса Отто фон Штирлица, отвёл харбинскому этапу жизни Всеволода Владимирова особое внимание.
Другой разговор, будет использоваться «товарищ Иван» в Китае, Японии, Корее или где-то ещё, старшего лейтенанта «Кожевникова» не касалось. Его задача — обучить курсанта минно-взрывному делу, а также обращаться с приборами из будущего. Часть из которых тоже будет использована при организации диверсий, часть необходима для организации связи, а часть… Собственно, для чего нужен этот прибор, испускающий очень узкий зелёный луч, который при тренировочном использовании категорически запрещалось направлять в лицо людей, не знал и сам Кижеватов.
Почему нельзя направлять в лицо людям? На этот вопрос наставник Андрея, «Петров», ответил резко:
— Ослепнешь, если себе в глаз светанёшь.
Но самое удивительное, что все надписи на этой небольшой чёрной трубке с линзочкой на одном из торцов сделаны иероглифами. Похоже, китайскими.
А луч она испускает действительно очень яркий и узкий. Настолько яркий, что его легко увидеть, даже если направить на какой-нибудь камень на другом берегу бухты Экспедиции, ширина которой рядом с лагерем достигает четырёх километров. Ночью, конечно. Да, в общем-то, ночью они с «товарищем Иваном» и отрабатывали пользование «трубочкой», упрятанной в щёгольскую тросточку. Ничего сложного: открутить по латунному колечку нижнюю часть трости, щёлкнуть микропереключателем на корпусе трубки и направить луч в нужное место. Самая большая трудность — удерживать этот луч на протяжении пяти-десяти минут в нужном месте.