- Отставить расстрел! – приказал я добровольцам.
- У меня приказ, - возразил офицер, - и пока нет отмены, я продолжу его исполнение. Кроме того, я не знаю, кто вы.
- Я войсковой старшина Черноморец, который привел отряды казаков вам на помощь и в моих отрядах полтысячи земляков этих людей, - кивок на стоящих у стены дядьков. – Вы хотите, чтобы завтра они повернули своих коней и ударили на вас?
- Господа офицеры, в чем дело? – в этот момент появился генерал-майор Романовский.
Объяснив ему ситуацию, я сделал упор на тот факт, что добровольцы на казачьей земле гости, а потому не надо расстреливать казаков направо и налево, без суда и следствия. А он нахмурился, вновь подавил раздражение и отдал распоряжение приостановить расстрел.
Дело сделано, и я испытал глубокое удовлетворение. Спас земляков. День прожит не зря.
Вместе с Романовским мы покинули место несостоявшейся казни, и отправились в штаб. Снова маленькая комната, в которой собрались Корнилов, Алексеев, Деникин, Марков и донской генерал Африкан Богаевский. Романовский присел за стол, а я остался стоять в центре комнаты под неприязненными взглядами высокопоставленных чинов Добровольческой армии. Был бы я слабей духом, упал бы перед ними на колени и попросил простить меня за нежелание подчиниться Корнилову. А с другой стороны, если бы духом был слаб, то и люди за мной не пошли бы и не смог бы я к Екатеринодару пробиться.
В общем, я чуть усмехнулся и, никого не спрашивая, молча, взял от стены стул, подвинул его к столу и присел. Наглость - второе счастье, и сейчас я нужен генералам, а не они мне. Так что может войсковой старшина позволить себе покуражиться над генералами, пока есть такая возможность и момент позволяет.
Генералитет поскрипел зубами, смолчал, и появились еще три участника военного совета. Не знаю, заранее ожидаемые или приглашенные специально ради меня, дабы вел себя не так дерзко. Первый, председатель кубанского правительства Лука Лукич Быч, типичный чиновник Российской империи, выдвинутый наверх смутным временем революции, немного демократ, немного самостийник, а в целом середняк. Второй, войсковой атаман Кубанского казачьего Войска полковник Александр Петрович Филимонов. Отличнейший администратор и хозяйственник, который мог за сутки сформировать и укомплектовать всем необходимым строевой конный полк кубанцев и отправить его на фронт. К сожалению, без всякого боевого опыта, великолепный тыловик, но и только. Третий, несколько сутуловатый низкорослый генерал-майор в черной черкеске, по виду, более напоминающий кавказского горца, чем казака. Этого человека я ранее никогда не видел, но догадался, что это Виктор Покровский, знаменитый летчик Великой войны, всего за два месяца из штабс-капитанов выскочивший в генерал-майоры.
Кубанцы вошли, поздоровались и заняли места возле стола. После чего начинается военный совет.
Корнилов поднялся, а затем очень мрачно обрисовывает положение Добровольческой армии и находящегося у него в подчинении отряда Покровского. Боеприпасов нет, снаряжения нет и много раненых. А от моря на помощь к Екатеринодару спешат вызванные Автономовым части Красной Гвардии, отряды матросов и интернационалистов. На то, чтобы освободить столицу Кубани от большевиков есть еще два-три дня, иначе гибель или отступление. План Корнилова прост. Мои отряды наносят удар со стороны станции Пашковская. Эрдели и Покровский наступают с севера. Генерал Казанович с запада. Полковник Неженцев с корниловцами пробивается к Черноморскому вокзалу. А все остальные части добровольцев идут как резерв. Закончил свое выступление командующий Добровольческой армией такими словами:
- Господа, я считаю, что отход от Екатеринодара будет медленной агонией армии. Так лучше с честью умереть, чем влачить жалкое существование затравленных зверей. Нам остается только уповать на Бога и силу духа русского воина. Победа или смерть, а иных путей для нас нет.
Красиво выступил генерал и правильно. Есть, за что его уважить. После командующего начались выступления его сподвижников. Каждый говорил одно и то же, но при этом был краток, и это неплохо. Единственный, кто выбился из общего ряда, генерал Марков. Он предложил для подъема боевого духа в кубанских частях, состоявших преимущественно из мобилизованной и необученной молодежи окрестных станиц, войсковому атаману и всему правительству Рады завтра взять винтовки и возглавить атаку. Как ни странно, Быч и Филимонов согласились. Как я узнал позже, в боях под Ново-Дмитровской они уже ходили в штыковую атаку против красных, не трусили и показали себя вполне прилично.