Зак Лугарш, стоя у огромного шлюза темпорального ускорителя, ждал чего угодно, но только не того, что их будет встречать такая толпа народа. Похоже, что на главном взлётно-посадочном поле Антала собрались все подданные Веридора Мерка и Руниты. Обитатели Звёздного Княжества и его гости не только заняли большую его часть, но и тучами парили в воздухе и как только они стали выходить наружу, на них посыпался целый дождь цветов, а им в уши ударил миллионоголосый радостный крик приветствия. Все дружно скандировали только три слова: "Мы любим вас!" и больше ничего. Огромная толпа встречающих действовала очень слаженно и целенаправленно. Потрясенных интари поодиночке выхватывали матерые телепортисты и целые сегменты антальцев мгновенно исчезали, телепортом отправляясь в свои графства.
Сия участь миновала одну только Джейн Коллинз. Уж кто-кто, а антальцы прекрасно знали то, кого держит под руку безопасный министр Звёздного Княжества. К тому же всем парадом руководили в этот день хантеры регентства, которые бросили все свои дела в галактике и на несколько часов прибыли в Звёздный Антал. Поэтому, как только на взлетно-посадочном поле остались только они, да, ещё члены правительства с примкнувшим к нему Угольком Уди, все эти мужчины и женщины, одетые в свои самые нарядные платья, которые стояли на десятках тысяч прозрачных платформ-антигравов, стали быстро смыкаться вокруг Тарат Зурбин, вернувшейся в этот мир из тьмы веков. К её ногам подлетела большая, золотая платформа и Зак Лугарш подвёл потрясенную Джейн Коллинз к ней, а сам отступил назад. Золотая платформа, медленно вращаясь вокруг своей оси, плавно поднялась на высоту в несколько десятков метров и полетела к центру космодрома.
Все остальные платформы, встав в воздухе сотнями идеально ровных этажей, так же плавно стали выстраиваться вокруг Тарат Зурбин огромным амфитеатром. На каждой такой платформе стояло в ряд по дюжине хантеров и на груди каждого из них висел на массивной цепочке большой иридиевый жетон, а на лбу ярко горела татуировка. Незадолго до этого момента Зак Лугарш пометил Джейн своим бластером и теперь она всем телом ощущала близость людей своего круга, которые смотрели на неё в упор, не скрывая слёз радости и восторга. И тут уже не нужно было быть телепатом, чтобы понять, как все они любят и уважают её.
Как только построение было завершено, все эти люди сложили свои руки в знак звезды, как это было принято в Тарат Зурбин на Интайре и встали на одно колено, причем первым это сделал Звёздный Князь Веридор Антальский, которого Джейн сразу же узнала по ярко-голубым глазам и белым бровям. Немного поколебавшись, невысокий чернокожий мужчина с тонкими чертами лица, тоже сложил руки звездой и опустился на одно колено чуть раньше, чем это сделала Рунита, одетая в пышное и громоздкое кимоно. Все это происходило сначала в полной тишине, а потом над космодромом Антала пронесся и стал нарастать дружный, ритмичный гул. Несколько миллионов человек тихо шептали по слогам: – "Та-рат Зур-бин, Та-рат Зур-бин, Та-рат Зур-бин". Джейн не выдержала такого выражения чувства признательности и уважения и из её глаз струями брызнули слезы. Приветственный возглас не стал доходить до невыносимого гула и вскоре стих, растаял, после чего к ней снова приблизился её горбоносый и смуглый ангел-хранитель, который негромко сказал ей:
– Старушка Тари, все эти люди собрались здесь только для того, чтобы впервые в жизни увидеть Радугу Тифлиды. Тут находятся все наши парни и девчонки, а также те хантеры из Гнилого Погреба, которые успели добраться до Звёздного Антала.
Прижав дрожащие руки к щекам, Джейн сказала:
– Чокнутый, миленький, но для этого я должна сначала подняться на борт своей боевой машины.
Зак Лугарш простёр руку вниз и весело воскликнул:
– Тари, посмотри вниз!
Когда Джейн взглянула туда, куда указывал рукой Чокнутый Зак, она увидела внизу черную пирамиду древней боевой машины, стоящей на золотом подиуме в окружении полутора сотен варкенцев, облаченных в тяжелые боескафандры, а подле неё мнемонический архив Тарат Зурбин, который некогда, она так неосмотрительно взяла с собой на борт "Уригленны". Её платформа стала медленно снижаться, а амфитеатр из прозрачных платформ-антигравов дрогнул и стал перестраиваться в большую подкову.
Миллионы хантеров, окружившие Тарат Зурбин нарядной стеной, тотчас нацелились на неё крохотными видеокамерами боевого контроля. Никто не хотел пропустить этого момента. К Джейн уже вернулись все её прежние профессиональные навыки и она быстро вычислила в этой огромной толпе хантеров несколько десятков подлинных телерепортеров, которые снимали всё происходящее профессиональной аппаратурой. Она улыбнулась и сказала не разжимая губ:
– Чокнутый, ты точно сошел с ума. Мне только того не хватало, чтобы мои портреты теперь пестрели во всех газетах галактики. Уж если вы все вспомнили мое настоящее имя, то вам надо было бы подумать ещё и о том, что посторонние не должны узнавать меня на улице.
Зак, однако, был ещё тот тип и дерзко ответил:
– Тари, поверь, все эти ребята наши проверенные и надёжные люди. Уж кто-кто, а Мозес Хефрен, который тут за старшего, не допустит этого и когда наступит подходящий момент, вся галактика узнает о том, что Тарат Зурбин вернулась, но ни одна сволочь не увидит твоего личика. Так что будь спокойна на этот счет. Ну, с Богом, Тари.
После этих слов Зака, сказанных им с явным волнением, Джейн Коллинз пошла вперёд, к черной пирамиде, а на её платформу стали входить один за другим мужчины и женщины, многие из которых, похоже, не имели никакого отношения к Гнилому Погребу. Она сразу же догадалась, что это были правители миров, союзников Звёздного Антала и подивилась тому, как ловко Звёздный Князь обтяпывал свои политические делишки. Впрочем, ей было грех обижаться на этого парня, ведь все эти люди, как и остальные хантеры, тоже сложили пальцами звезду в знак приветствия Тарат Зурбин.
Поразило её и то, что варкенцы, облаченные в тяжелые боескафандры, тоже встали перед ней на одно колено, но они сцепили свои бронеперчатки как-то по особому. Только теперь Джейн пожалела о том, что вместо того, чтобы как следует изучить все материалы по Звёздному Анталу и Лексу Пятому, она так усиленно налегала на прекрасное гейанское шампанское и черную икру.
Включив свой мозг-кристалл на полную мощность, Джейн Коллинз не спеша прошла мимо мнемонического архива и приблизилась к боевой машине. Проведя ладонью по едва заметным выступам, она активировала кодирующую панель и быстро набрала нужную комбинацию букв и цифр, после чего произнесла вслух несколько слов на тайри. Это привело к тому, что в черной стене тотчас засветилась малиновая линия, очертившая прямоугольник входного люка и через пару минут она смогла войти внутрь.
Ещё через пять минут, проверив всё ли на месте, она вышла из боевой машины. Её Защитник, до этого изображавший из себя длинное вечернее платье с белоснежной меховой горжеткой, преобразился в парадный мундир Генерального прокурора Содружества Терры и юбка, длиной чуть выше колен, прекрасно очерчивала красивые бёдра этой женщины. Увидев на голове Тарат Зурбин пурпурную диадему, а в руках жезл Справедливости, хантеры снова стали шепотом скандировать её древнее имя.
Подойдя к мнемоническому архиву Гнилого Погреба, Джейн, первым делом, несколько раз поприветствовала величавым взмахом своего жезла всех хантеров и склонила голову перед ними, после чего озорным движение шлепнула ладошкой по термалоровой сфере. Та отозвалась таким глубоким, мелодичным и чистым перезвоном, что она и сама этому удивилась тому, как здорово это у неё получилось. Обычно ей такое редко удавалось.
Толпа замерла в напряженном и тревожном ожидании. Джейн, почувствовав это, решительно сняла со своей головы диадему и возложила её на полусферу, отчего та снова зазвенела, но теперь уже совсем иначе, торжественно и трубно. Ещё раз взмахнув жезлом, она вставила его в отверстие на панели и тотчас тёмно-синяя шестигранная призма засверкала всеми цветами радуги, а вслед за этим зазвучала громкая и торжественная мелодия оды Справедливости.
Согласно древнему обычаю Тарат Зурбин запела. К её полному удивлению множество людей, в том числе и правителей миров запели эту древнюю песню на тайри, языке им неведомом, вместе с ней и из глаз Тарат Зурбин вновь потекли слезы радости и восторга. Она снова почувствовала себя той прежней Тарат Зурбин, – интарой, которая была символом спокойствия и мира для трёх с лишним сотен миллиардов интари. Джейн Коллинз пела о вере в справедливость Тарат Зурбин и о его ответственности за судьбы всех интари, о Радуге Тифлиды, которая озаряет путь каждого интари и зовёт его к счастью, миру и взаимному согласию.