Прижимал уши, если между ними на голову ложился ствол кавалерийской винтовки, направляя себя именно туда, в какую сторону было касание ствола. Выстрела не пугался, потому, как был заранее приучен к нему и ждал его после прикосновения оружия.
Но уж когда всадник обнажал саблю, Мальчик одному ему ведомым чутьём определял противника, выбирал его сам и смело бросался в бой! В этом ему полностью и безоговорочно доверял эскадронный Аверин.
Во время схватки конь кидался на врага, сбивал грудью лошадь противника, бил её копытами передних ног. Но чаще всего хватал вражеского всадника зубами, стаскивал с седла. А то и сильным, неожиданным движением головы сбрасывал его на землю. Противник в пылу боя интуитивно всё внимание заостряет на всаднике, а тут конь проявляет вдруг такие бойцовские качества! Ротмистру только и оставалось грамотно пользоваться саблей или стрелковым оружием.
Иногда нарывались на достойных противников, о чём свидетельствуют не один шрам от удара саблей на его шкуре, да и полковой ветеринар не единожды извлекал из тела боевого коня вражеские пули. И всаднику доставалось сполна. Однако, Господь миловал, из боя выходили живыми. Пока… Что будет сегодня, вот сейчас – одному Богу ведомо…
Красные нагоняли. Всё явственней слышен топот погони, всё неотвратимей ощущалось приближение трагической развязки. Всё труднее и труднее Мальчику удерживать темп, всё тяжелее и тяжелее выбрасывать ноги, всё сильнее и сильнее боль под лопаткой правой передней ноги, всё меньше и меньше остаётся лошадиных сил…
Глава первая
– Варенька, Варенька приехала! – шестилетний Серёжка вбежал в мамину спальню, запрыгал на одной ножке. – Мама! Мама! Варенька приехала! Сестричка моя любимая приехала! Вот что она мне привезла! – ребёнок гордо размахивал игрушечной сабелькой, с завидным мастерством для своего возраста поражал невидимого противника.
Хозяйка имения Евгения Станиславовна Аверина отложила в сторону книгу, не забыв ещё раз взглянуть на номер страницы: она не любила закладок, а уж загибать листы тем более не любила.
Барыня ожидала приезда дочери из Смоленска именно сегодня – 11 июня 1918 года. Накануне Варенька умудрилась переправить записку с оказией: почта так и не наладила работу к этому времени.
В записке она поведала, что задержится в кавалерийском полку у брата Алёши.
После октябрьского переворота семнадцатого года Алексей съехал с квартиры на окраине уездного городка, поселился в гарнизоне в казармах. В городе стало небезопасно для командиров: были случаи, когда неизвестные нападали на военных, особенно офицеров, избивали, разоружали их, а то и убивали. Применять оружие по обывателям в таких случаях категорически запрещало полковое начальство, но и жить так дальше было нельзя.
Ещё с зимы гарнизон в уездном городке не принял предложение новых властей о переходе на их сторону, оставался преданным воинскому долгу, военной присяге, Временному правительству. Красные несколько раз грозились силой овладеть гарнизоном, разоружить кавалерийский полк, но после длительных и безуспешных переговоров отступали. Правда, несколько служивых из нижних чинов перешли на сторону красных, но это количество – восемь человек – не сказалось на боеготовности и боевых возможностях кавалерийского полка.
Пока здравый смысл преобладал в переговорах, всё заканчивалось миром, до оружия дело не доходило. Пока фуража для лошадей и продовольствия для личного состава хватало – склады были забиты ещё с осени прошлого года, однако офицерский состав внимательно следил за событиями в стране, и прекрасно понимал, что оставаться и дальше в стороне им не удастся. Когда-то надо будет принимать решение, определяться… Тем более по всей России начиналась война против советской власти.
Варвара соскучилась по братцу, вот и навестила, чтобы погостить недельку-другую. И уже из уездного городка выехала домой в имение сегодняшним утром. Дорога-то не длинная: каких-то пятнадцать вёрст. И подводы попутные ходят очень часто, однако управляющий имением Генрих Иоаннович Кресс взял инициативу в свои руки и ещё рано по утру выслал в уезд бричку на резиновом ходу с младшим конюхом Иваном Кузьминым. Проследил, чтобы на конюшне запрягли резвого, быстрого на ногу, выносливого, но спокойного нравом Беркута.
– Вот ещё чего не хватало: чтобы молодая барыня добиралась до родительского дома с оказией?! Побойтесь Бога, Евгения Станиславовна, – незлобиво укорял хозяйку пожилой немец. – И прошу не забывать, в какое неспокойное время живём. А вы так с ребёнком… У нас, русских, забота о детях и стариках в крови. А уж о такой прелести, как наша красавица и умница Варенька – сам Бог велел.