Гостей повели. Орка и человека под руки, а рысь сановник лично пытался координировать, порой подталкивая в ту или иную сторону. Варте стоило больших трудов не смеяться вслух — обострённое обоняние зверя говорило ей об окружающем мире едва ли не больше, чем зрение. Деревья, кусты, тропы. Ветер гуляет по листьям, носит запахи. Вблизи находилась пограничная деревня или застава. Пахло похлёбкой. Под ногами росли редкие травы. Наверняка лекари хафлингов, если таковые имеются, понятия не имеют, как богат их лес. Или эти травы редки только в землях Княжества и Империи? Запах не вполне явно доносил лишь количество стражей. Но ясно было одно. Все они были переполнены страхом. И солдаты, и любопытные, что брели следом.
— Варта, ты наверняка всё это нюхаешь вокруг, но как быть мне, магу? Я вижу сквозь повязку. Но даже если отключить внутреннее зрение, ауры живых существ вокруг расскажут мне обо всём вокруг.
Варта вздохнула.
За размышлениями стражи привели к селению короля. Повязки упали на землю при помощи толстых пальцев. Варта, Чини и Грок обнаружили себя стоящими перед деревянным троном, стоящим на возвышении. На нём важно восседал седеющий король Толстоног в пышных одеждах. Вокруг него стояла нарядная свита. А рядом, на голову ниже, на малом троне сидела слепая тощая старушка в чёрном длинном одеянии, скрывающим не только ноги, но ниспадающим на землю. Внимание троих безразлично скользнуло по королю и остановилось на старушке. Грок и Чини ощутили в ней зачаткаи магии, а Варте понравился наряд.
— Сынок, она не врёт. Она действительно священное животное из клана Мигаров. Клан варваров признал её правительницей перед тем, как влиться в единый племенной союз. — Послышался ровный старческий голос. — Она говорила от имени Андрена. Он действительно вождь варваров. Но это лишь одна из его ролей. — Старушка повернула голову к орку. Опущенные веки не дрогнули, перст ткнулся перед собой, продолжила после паузы. — Орк назвался телохранителем. Это не совсем правда, но он и не соврал. Всё верно. Он стережёт священную рысь ради другого человека. — Голос старшуки на секунду прервался. Чини физически ощутила несуществующий взгляд старушки. — А эта дева многое пережила в другом обличье и в награду за терпимые муки, боги наградили её даром поэзии. Всё верно, сын, они не соврали. Они не враги. Пусть выполнят нашу просьбу и отпусти их с миром.
— Благодарю тебя, мама, — кивнул Толстоног и трижды хлопнул в ладоши.
Хафлинги-слуги, словно ждали этого момента. Перед путниками в мгновение ока появились стулья, лежанка для рыси, широкие столы. Маленькие толстячки, как трудолюбивые муравьи, сносили на столы всё, что добывалось в округе.
Гости пригляделись. На чистых скатертях дразнило обоняние четыре вида жареного мяса с острыми лесными приправами, пять видов речной рыбы расположились рядом в жаренном или копчёном виде, рядом миролюбиво покоилась рыба морская, возвышались горками свежие овощи, истекали соком солнечные фрукты, ягоды, свежевыжатый сок, кисели, незнакомые настои. Травы смешивались с запахом мяса и будили аппетит пуще прежнего.
Грок едва сдержался, чтобы не плюхнуться первым за стол, презрев приглашение короля и надутое старшинство «священной» рыси. Наверное, так бы и поступил, но взгляд иногда отрывался от стремительно заполняющегося стола и натыкался на слепую старушку и мысли прояснялись. Тогда северный орк опускал голову и не позволял желудку шуметь слишком громко.
Чини облизывалась. Долгая дорога и однобокая еда на ходу надоели, зверский аппетит требовал пополнить ресурсы тела и чем-нибудь другим, кроме вяленого мяса и ключевой воды.
Толстоног милостиво развёл руками:
— Присаживайтесь к столу, гости. Отведайте кушанья с нами. Все разговоры после…
Полное осознание происходящего к Гроку вернулось минут через двадцать, когда пришлось ослабить пояс, чтобы следующая порция жареного оленёнка не разорвала изнутри. Только после этого стал замечать мир вокруг или, что точнее, придавать ему значение где-то кроме содержимого стола. Варта взяла на себя роль ведущей, пусть и отчитывается. Он всего лишь телохранитель. Еда не отравлена, убедился. А то, что рысь с королём языками перетирают, это их заботы.
«Захотела мохнатая власти? Получай всю».
Чини ела всё больше фрукты, пила терпкие настои. Они в противовес хмельному вину, разглаживали мысли и настраивали на то, что могла прислушиваться к себе и слышать окружающий мир.