– Шпала, Крыс, что за кипеж? – левый, на полшага опережавший спутника, демонстративно не замечая нас с Мариной, обратился к носильщикам. – Бабло приготовили?
– Боцман, тут фраера нас подрядили, а платить не хотят. Говорят, мол, мы жулики и пахнет от нас стрёмно, – в голосе крысомордого появились заискивающие нотки. – А пацанёнок вообще по матушке послал. Вон Шпала даже моральную травму получил, аж работать не может. Ты бы заступился за пролетариев, а?
Вот теперь главарь словно увидел нас. Пробежавшись взглядом, особенное внимание уделил фигуре девушки и, видимо, остался доволен. По крайней мере, в его глазах вспыхнуло нескрываемое пламя похоти. И если раньше я ещё рассчитывал решить вопрос без рукоприкладства, то теперь желание набить наглую морду стало почти нестерпимым. Даже занывшая в голове мантра Наставника была сметена этим чувством и мгновенно заткнулась.
– Значит, приехали в столицу, и сразу решили кинуть местных работяг на бабки? Нехорошо, – братки немного разошлись, беря нас в клещи. – Значит так. Мужикам за работу и простой вы должны пятнашку. Ну и нам за беспокойство ещё столько же.
– Уверен? – я очень нехорошо улыбнулся, и Боцман нахмурился, явно не ожидая подобного от заезжих лохов. – Ты всё ещё можешь уйти отсюда целым и невредимым.
– Слышь, пацан, а ты чё дерзкий такой? – в разговор встрял тот, которого называли Шпала. – Боцман, да тут тебя, кажется, не уважают.
В его руке сухо щёлкнуло, раскрываясь, лезвие выкидного ножа, и он тут же зазвенел по мостовой, выпав из ослабевших пальцев неестественно болтающейся в локтевом суставе руки. Никто из бандитов даже не успел понять, как я оказался возле их подельника и что сделал, в то время как сами они продолжали смотреть на Марину, всё ещё не понимающую, куда собственно девалась моя спина и почему она держится не за мою куртку, а сжимает в руках мою сумку.
Кто-то достал оружие, а это означало, что игры кончились. Конечно, в меня этот придурок мог своим пером хоть утыкаться, всё закончилось бы тем, что он его просто сломал бы, но я был не один и рисковать девчонкой не мог.
Шпала открыл было рот, чтобы заорать, но получил хлёсткий удар ребром ладони под челюсть, заткнулся, осоловел и начал оседать. Поспит пару часиков под рауш-наркозом, очухается, тогда уже будет верещать.
Пришедший с Боцманом браток дёрнулся было в мою сторону, но я не стал его утруждать. Взвившись в прыжке, взметнувшим за мной шлейф пыли и листьев, я почти мгновенно преодолел разделяющие нас три метра и отоварил его лёгким ударом стопы по челюсти, отправляя в глубокий нокаут, затем поймал второй ногой слабенькую опору на его всё ещё продолжающем движение вперёд теле.
Для обычного человека, не наделённого даром, так называемый «воздушный бой» был чем-то из разряда ненаучной фантастики. Однако для одарённого воина подобная акробатика не являлась таким уж выдающимся достижением. Хорошо обученные двоечки летали за милую душу и были способны ещё не на такое, главное, чтобы ноги не скользили. Впрочем, я мог проделать то же самое на любом льду, а на дворе стоял конец лета, да и дождей в Москве вроде как не было уже вторую неделю.
Оттолкнувшись от пойманной опоры, я по высокой дуге взмыл верх, раскинув руки в разные стороны, прямым телом переворачиваясь через голову, и приземлился прямо перед охреневшим от подобных выкрутасов Боцманом, которому как раз что-то понадобилось от моей Марины. В то же время приголубленный мною браток, находившийся уже в бессознательном состоянии, получив сильнейший толчок в грудь, покатился по земле, сбивая с ног зазевавшегося усатого водилу и не успевшего уклониться крысомордого, который до этого, в отличие от глуповатого Шпалы, видимо почуяв неладное, спрятался за его спиной.
Мужик дёрнулся назад и тут же закрылся в некой невнятной улично-боксёрской стойке. И попытался меня ударить. Правда, даже не поднимая собственную скорость выше уровня честного Есаула, для меня он двигался слишком уж медленно и все его удары я отводил в стороны лёгкими движениями кисти. Разве что не позёвывая при этом.
Ну а когда он полез зачем-то в карман, от души засветил ему в грудину самым что ни на есть обычным кулаком без каких бы то ни было изысков. Правда, в последний момент понял, что перестарался, и от парня сейчас даже так, без приложения силы мало чего останется, а потому успел раскрыть ладонь, да ещё и установить между нами щит из силы, в который собственно и прилетел мой удар.