Редко какой мирный человек, что живет своим простым трудом, заслуживает уготованной ему судьбы. Доля, выпадающая землепашцам, скотоводам и даже мастерам, зачастую незавидна. Мир мрачен и несправедлив, но такова его суть. Сильный берет то, что пожелает, слабый — ищет защиты. К несчастью для местных жителей, сейчас я был недостаточно силен, чтобы нанести сокрушительный удар по армии Мордока, ведь где-то там может быть Леннор. Я просто впустую потрачу силы и опять потеряю инициативу.
С точки зрения полководца я поступал правильно. С точки зрения простого человека — я бросал несчастных на произвол судьбы.
Похлебка получилась неплохой, маловато овощей, но у нас был только пучок старой, корявой фиолетовой моркови толщиной с мизинец, да пара луковиц, так что лучше получиться и не могло. Ели молча. Лиан думала о чем-то своем, я строил планы. Местность с помощью демонов я уже разведал, осталось только дойти до деревушки и занять наблюдательную позицию. Надо дождаться, пока фуражная команда авангарда не выйдет из поселка, а после — нагнать и ударить в спину. Действовать придется своими руками, ведь демоны оставляют слишком явные отметины, так что будем орудовать мечами там, где это будет возможно.
После еды чуть передохнули и начали собираться. Лагерь не сворачивали — только подвесили котелок с едой на дерево, чтобы до него не добрались звери. Вернемся сюда позже, аккуратно заметем следы, а после двинемся дальше на север, к обозам. Я буду случайно чередовать удары по голове и хвосту армейской колонны, чтобы держать в напряжении все войско Мордока. Рано или поздно будет нанесен удар и по самому лагерю, но тогда я уже вложу достаточно сил.
Казалось, правильнее было бы использовать эффект неожиданности и ударить сразу по центральным войскам противника, но тут было важно совершенно другое. Я хотел измотать врага, заставить его постоянно оглядываться, ожидать нападения. Один мощный удар может быть эффективен, но он скорее озлобит бойцов, чем подорвет их боевой дух. Мне же нужно было лишить их надежды, вселить в их сердца уверенность в том, что сама земля горит у них под ногами, и куда бы они не шли — я следую за ними. И от меня невозможно спрятаться, убежать или защититься. Со временем я начну натравливать на людей и демонов, но только самых жутких из них: следы клыков и когтей адской гончей слишком похожи на следы зубов волка. А вот демонические плевуны, кошмары или другие твари, которые обгладывают с костей плоть, вытягивают жизненную силу или вырывают глаза и языки — совершенно другое дело.
Возможно стоит убить половину отряда, а вторую — покалечить. Так, чтобы они остались в живых, но были совершенно непригодны даже для того, чтобы разводить огонь или следить за водой. Переломать руки и ноги, выдавить глаза, вырвать языки — зная, как орудуют фуражисты в поселках и деревнях, вполне пропорциональная награда за их деяния. Оставить их безвольным, беспомощными обрубками человека, которые могут только выть и стонать, чьи крики боли и отчаянья будут разрывать слух еще живым и здоровым товарищам. Сделать их обузой. И даже если их найдет опытный командир, который поймет, что несчастных проще заколоть на месте — по войскам пойдут разговоры. О том, что Мордок избавляется от раненых, о том, что командиры не пекутся о своих бойцах.
Способов подорвать боевой дух армии на марше было много, я планировал использовать их все. Единственное, что меня на самом деле тревожило — Лиан. Я не мог оставить девушку в Мибензите, пусть там был гарнизон, Эрегор и Ирнар. Она должна быть подле меня, я и только я несу за нее ответственность, только я уплатил за ее жизнь немыслимую цену перед Нильф, и я не мог оставить ее одну после того, как она дважды чуть не погибла за последние полгода.
И вот Лиан меня беспокоила. Она справится, обязательно справится. Ужасы войны — неотъемлемая часть жизни, ей придется это принять. Но вот насколько тяжелым будет это принятие для молодой эльфийки покажет только время.
Мы заняли небольшой подлесок в паре сотен футов от деревни. Старая вырубка, местные ходили сюда за хворостом, а молодая поросль отлично скрывала нас от чужих глаз и при этом не мешала наблюдать за единственной тропой, которая шла с севера в сторону поселения. Именно оттуда двигались бойцы Мордока.