Тут собрались разные люди. Невольники из Брима, пленники пограничных стычек с Тремя Орденами, должники, угодившие в кабалу и не сумевшие рассчитаться с кредиторами. По всему пути своего следования работорговец собирал все новых и новых людей для того, чтобы продать их на рабском рынке Мибензита. Сейчас в этом городе велась большая стройка, а слухи говорили, что и разбивались новые поля в окрестностях. Любая дополнительная пара рук будет в большой цене, так что хозяин каравана, Пикас, спешил — после событий лета работорговля в этой части Западных земель замерла, и он может стать одним из первых, стать тем, кто получит наибольшую прибыль.
Но и жадничать тоже нельзя. Намного выгоднее за пару месяцев вернуться в Брим и привести новый караван к концу лета. Два похода с рабами в сезон — что может быть выгоднее? Наверное, только торговля зерном этой зимой, Пикас слыхал, что за мешки с зерном платили полновесным эльфийским серебром и каждый, кто рискнул пойти с таким грузом через снег и стужу, многократно отбил все свои затраты, да еще и подзаработал на обменном курсе эльфийской монеты, которая высоко ценилась по всему континенту.
Пикасу не повезло, но сейчас он не собирался терять очередную возможность подзаработать. Поэтому и развязалась его мошна по пути — он выкупал всех должников, до кого мог дотянуться.
Закабаленные вполне могли отработать свой долг, если попадут к приличному хозяину. Для многих рабов это вообще было дело привычным, особенно в западных землях. Пройдохи, не способные жить своим умом, они перебирались от хозяина к хозяину, используя ростовщиков как посредников. Пикас мог поклясться, что одного мужика только он продавал на рынках Западных земель минимум трижды. Умелый сапожник и плотник, этот человек был совершенно неспособен к самостоятельной жизни, а еще был крайне падок на девок и вино. Но при этом имел совершенно золотые руки, так что выкупиться у него не составляло никакого труда. Так он и продавался из раза в раз за долги, и из раза в раз, поработав пару-тройку лет, получал вольную, пропивал и проигрывал в кости свои сбережения, после чего опять оказывался в кандалах из-за долговой ямы.
Таких пройдох Пикас и другие работорговцы называли профессиональными невольниками. Ценные люди, если бы не их пороки, они бы могли занять достойное положение в обществе.
Вообще, Пикас ответственно относился к своему делу. У торговца за десятилетия работы был наметанный глаз и он точно видел, кого можно продать в горничные или служанки, кого — на работы в поле, а кто являлся мастером или строителем. Совсем бесполезных и убогих, конечно же, отправляли гребцами, а гулящих, ни на что не годных девиц — в публичные дома, где им было самое место.
Вот и сейчас в его караване собрались совершенно разные люди. Пара потенциальных проституток, убогие, годные только сдохнуть на черновых работах, пара обнищавших хлеборобов. Были тут игроки, пьяницы, убийцы и просто нищие. Но вот больше всего выделялась молодая девчонка, которую родня продала за долги в пригородах Гирдота.
— Эй ты! — Пикас стукнул кулаком по клетке, привлекая внимание девушки. — Вставай!
Девица бросила тяжелый взгляд на работорговца, но уже наученная жизнью, покорно встала и подошла к двери. Пикас открыл, вывел девушку, после чего провел ее к костру. Уселся на небольшое бревно, которое на этом популярном месте для стоянки и водопоя уже вросло в землю, предложил сесть и девушке.
Пикас любил, когда в его руки попадали ценные люди.
— Рассказывай, — скомандовал работорговец. — Кто такая, за что продали.
Девушка молчала, только стрельнула глазами на горящую в костре оглоблю — думала, огреть работорговца и сбежать — но быстро поняла тщетность своей затеи. Заметил движение ее глаз и Пикас, но ничего не сказал. Пока девчонка ничего не сделала, то и бить ее смысла нет.
— Лучше расскажи сама, — сказал мужчина, — если я буду знать, чем ты ценна, то смогу выгодно тебя продать. А ты же понимаешь, что это значит?
— Что ты заработаешь денег, — ответила девушка, глядя в сторону.
Крепкие, длинные руки, мозолистые пальцы, чуть обветренное лицо. Девица, что сидела перед Пикасом, была крепкой и довольно рослой. Пусть и просвечивались ключицы из-под потрепанной курточки, пусть и торчали скулы на исхудалом лице. Она не слишком хорошо питалась и много работала, но такими крепкими нищенки не вырастают. Пикасу было любопытно, что за птичка угодила в его клетку.
— Дура деревенская, — фыркнул работорговец. — Если я хорошо на тебе заработаю, это значит, что ты попадешь в руки людей при деньгах! А тот, кто при деньгах, тот и бережет свои вложения! Тот ищет ценных помощников! Чем дороже стоит раб, тем больше у него шансов выкупиться в дальнейшем. Может, даже, найти работу и осесть в новом месте! Так что давай, говори, что умеешь! Вон, вижу, какие у тебя руки, да и плечи широкие. Чем занималась⁈