— Кажется там, — фея принюхивалась. — Точно там. Дымом пахнет.
Я повел носом.
— Туда смотри. Огонь!
Я вгляделся. Правее мерцало пламя, с трудом просвечивая сквозь молочные клубы.
— Скорее туда! Трофеи!
— Не мельтеши, — ответил я, выкручивая штурвал. — На малом подойдем.
Пламя приблизилось, навстречу стали попадаться крупные обломки и покачивающиеся на волнах тела. В воде тлел остов корабля. Моих куцых знаний не хватило опознать тип, но то, что он был раз в пять крупнее «Мертвой воды» видно было даже такому дилетанту. Глядя, как медленно догорает палуба и переборки, я пустил судно в обход. Огонь, что пожирал остов корабля, ядовито-зеленый, горел медленно и чадно, но вгрызался в дерево с неестественной жадностью.
— Что-то расхотелось собирать трофеи, — прошептала Айне, пугливо вытянув шею. — Поплыли тихохонько отсюда.
— Дельная мысль, — тоже зашептал я, — и лучше поскорей.
«Мертвая вода» с тихим плеском обогнула место трагедии, туман сомкнулся и корабль шел едва ли не на ощупь. Чук усиленно вглядывался в белое марево, Айне пыхтела рядом, а туман рассеиваться и не думал.
— Земля! — крикнул Чук. — Земля, капитан!
Я вытянул шею, но даже боцмана различал как темное пятно рядом с фонарем.
— Правее, — подсказала Айне. — Он туда маячит.
Из тумана выпрыгнул берег. «Мертвая вода» мягко подошла к галечному пляжу и замерла, ткнувшись носом в дно.
— Разведаем? — Айне приплясывала от нетерпения. — Где мы вообще?
— Без понятия, — я закрыл интерфейс, — судя по карте тут нет суши.
— Волшебство! Это волшебный остров с волшебными сокровищами.
Чук спрыгнул на берег, добежал, скрючившись, до крупного валуна и закрепил канат. Трап лег на гальку и я сошел на берег, которого не было на картах, всем организмом ощущая недоброе. Туман немного отступил от берега и мы напряженно разглядывали море тростника. Тишина казалась осязаемой, только Чук пыхтел у пушки, всем видом изображая бдение и непущание.
— Идем? — Айне ловко достала сабельку. — Чую приключения!
— Я чую неприятности, — хмыкнул я, тоже приготовив меч, — но ты права. Чего стоять? Чук — береги корабль.
Заросли поглотили нас разом, отсекая от берега и гарпунов «Мертвой воды». Айне вскарабкалась на голову, топталась, как слон, и подсказывала направление. Я шикал, так как указывала мелкая в привычной громкой манере и махала саблей. Вокруг рос тростник и только тростник, я шел медленно, стараясь не шуметь. Ботинки успешно сжирали звуки, а единственный источник шума сопел и пыхтел на моей голове.
— Ну что там? — не выдержал я, когда замаялся раздвигать тростник и тащиться наугад. — Видно интересное?
— Одна трава, — Айне подпрыгнула и больно приземлилась на макушку. — Спалим и посмотрим?
— В смысле?
— Сожжем кусты, — широко повела саблей Айне, — и все появится.
— Ты вредитель, а не лесная хранительница, — заметил я, — и замашки под стать. Жук-короед.
— Ну а чего? — возмутилась Айне. — Хороший план, проверенный. Сгорит трава и островок как на ладони. Я как-то потеряла колечко в сене, искала долго, рылась, а потом ка-а-ак сожгла весь стог!
— И?
— И кольцо сгорело, — проворчала фея.
Я сдержал смех.
— И сарай, — совсем помрачнела Айне. — И чуть дом не сгорел. Меня потом деревенские по лесу гоняли, как собачонку, два дня…
— Слушай фею и поступай наоборот, — изрек я. — Ничего жечь не будем.
Заросли расступились и мы выбрались на противоположный берег.
— Все, что ли? — возмутилась Айне. — Такой крохотный остров? И чего подкрадывались, а?
— Лучше перебдеть, — отмахнулся я, тоже разочарованный. — Может тут лагерь разобьем? Переночуете с людоединой на твердой земле, а с утреца дальше поплывем?
— Давай, — согласилась фея. — Только я на корабле буду спать, там гамак. А Чук пусть на камнях.
— Сами разберетесь. Возвращаемся.
Обратно дошли по берегу. Он плавно загибался и очень быстро вывел к шхуне, где бдил Чук. Я прикинул и получалось что если берег дальше так же загибается, то островок не больше футбольного поля. Смеркалось, а фея уже иззевалась, да и мне нужно было отдохнуть, так что оставив «Мертвую воду» на попечение команды, я отключился и выбрался из капсулы.
А утром нас поджидал сюрприз. Высокий тростник, сквозь который мы вчера продирались, неведомым образом исчез, уступив место ровной травке. Прямо посреди островка раскинулся бесформенный цветастый шатер. Внутрь, судя по размерам, можно было загнать стадо слонов, но кроме шелеста рваной ткани изнутри никаких звуков не доносилось. У входа за небольшим столиком сидел мужик средних лет в потрепанном цветастом халате и тюбетейке.
— Это кто? — Айне запрыгнула на плечо и дернула за ухо. — Что за доходяга?
— Без понятия. — Я в затруднении смотрел на неведомый шатер и мужика. — Вчера ничего не было.
Доходяга, как определила фейка, смотрел мимо нас бесцветными рыбьими глазами. Кутался в халат, подливал в стакан из чайника парящей бурды и изредка прихлебывал.
— Доброго утра, уважаемый, — сказал я, разглядывая шатер, — а что это ты тут делаешь?
— Зазывала, — прошелестел он, на мгновение задержав на нас глаза, — почтенного торговца.
— Ты нашел себя, — кивнул я, обведя рукой пустой берег. — Сразу видно опытного товарища. Где очередь занять?
Зазывала хлебнул бурды и снова уставился в никуда.
— Что внутри? — поинтересовался я. — Не цирк?
— Товары.
Одно слово, глоток бурды и снова взгляд в пустоту. Я покачал головой и раздраженно нахмурился.
— Чего стоим, напарник? Идем скорее покупать.
Я покосился на оживившуюся фею и решился. Полог раздвинулся, пропуская нас внутрь. В шатре свободного места оказалось самую малость у входа, часть занимал небольшой столик с кучей бумаг, сидящий за ним сухощавый мужик с мятым лицом и за ним высокий шкаф с кучей выдвижных ящичков. Все остальное пространство было заставлено невероятным количеством коробок, ящиков, корзин и, по-моему, даже саркофагов и гробов. Все это грудилось без всякой сортировки, надписей или картинок. Как склад на оптовом рынке.
— Прошу, проходите, — сухо бросил усталый гражданин, не шевельнувшись и не изменив позы. — Приветствую вас.
— Странный какой, — прошептала Айне в ухо, — чего он как деревянный-то?
— А вы, собственно, кто? — осторожно поинтересовался я, разглядывая ящики и коробки. — И что у вас тут?
— Торговая лавка, — тускло ответил купец, — обычная торговая лавка, разве не видно?
— В каком месте?
— Извольте ознакомиться.
На стол легла толстенная книга, грубые пожелтевшие страницы исписаны странными буквами, мною совершенно не опознанными. Я вопросительно покосился на фею, что спрыгнула с плеча и сунула нос в книгу. Та хмыкнула и развела руками.
— Выбирайте, — равнодушно повторил купец, кивнув на книгу, — каждый по одной единице товара.
— В смысле? — не понял я. — Наугад? Ты переведи, что тут написано, я кота в мешке брать не стану. И ценников не вижу, кстати.
— Цена — тысяча золотых. За любую позицию в списке.
— Ерунда какая-то, — верная паранойя предостерегающе звякнула в затылке, — что за подозрительный магазинчик?
Я отодвинул книгу, пристально разглядывая невозмутимого продавца и груды ящиков. Айне подтянула книгу и хмурилась, шелестя страницами. Торговец равнодушно смотрел в пустоту, словно каждый день вот так возникает на островах неведомо откуда и предлагает не пойми что каждому встречному.
— Напарник, слушай…
— Погоди, — пресек я. — Меня терзают смутные сомнения в этом смутном гражданине.
— Тебя терзает жадность! — уличила Айне. — Что ты будешь делать с золотом? Солить?
— Даже если куплю только себе, то это тысяча, — проворчал я. — «Мертвая вода» обошлась в две с половиной. И кто это, кстати, рассказывает про жадность?
— Это неспроста! — Айне приплясывала на столе, умоляюще сложив ручки. — Желтый дядька волшебный, я чуйствую!
Обычно жадная до злата, аки Кощей, фейка вдруг загорелась покупкой. А до меня наконец-то дошло, что это за крендель.