— Беги! — взвизгнула Лека. — Беги следом, Варнак!
Кукла ударилась о щит мурашей, разбила его окончательно и бросилась вперед, быстро перебирая длинными, как у цапли, ногами. Я опомнился и припустил следом. Лека успела отбить один черный поток и рассыпалась в пыль, а рядом исчезла Мэй.
— Да что за хрень? — орал я, пристроившись за куклой. — Гадство!
Кукла молчала, я держался за ее спиной, едва не оттаптывая пятки, а чернота добила оставшихся мурашей и переключилась на нас, устремляясь в грудь кукле, перекатываясь волнами и вспахивая за мной землю.
В основание барьера Курганов кукла ткнулась, как слепая, не выставив руки и не замедлив бега. Я врезался в деревянную спину и взвыл. Страшно заскрежетало, а кукла опомнилась и уперлась ногами. Чернота ползла по дереву, захватив голову и плечи, пахнуло жженым деревом, мне в лицо полетела горячая труха и дым. Барьер поддался под напором и неожиданно треснул тонкой полосой, Кукла просунула в трещину руки, ухватилась и рывком развела края в стороны. Я проскользнул между ног и пролез, обдирая бока о горячие края, что напоминали толстое стекло. Успел почти в самый момент, поджав ноги и вывалившись на той стороне. Барьер схлопнулся, едва не оттяпав мне пятки, а кукла взорвалась.
Я разевал рот, как выброшенная на берег рыба. Черные потоки исчезли, на месте куклы дымилась воронка, словно там взорвался авиационный фугас, но меня никто не атаковал. Тяжело поднявшись, я побрел в ущелье, откашливая гарь, и едва соображая, что делаю.
Воздух гудел, неприятно вибрировал в ушах, холодные волны сменяли кратки вспышки сухого жара. Курганы пропустили меня в центр, где в круге странно серой, словно выжженной и покрытой тонким слоем сажи земли, лежал толстый металлический блин, похожий на гигантский жернов. Спотыкаясь и кашляя, я добрел до него и рухнул в центр, уткнувшись носом в замочную скважину. Руки сами достали ключ Пути и с силой всадили в отверстие. В ту же секунду ключ нестерпимо сверкнул, едва не спалив роговицу, вспыхнул коротким яростным огнем, расплавился и влился в скважину.
— Наконец-то… — просипел я, скатившись с алтаря. — Долго я добирался, блин.
Круг вдруг раскалился, потек неровными волнами. Я отползал, как гордый лев, на четвереньках, стараясь уловить момент, когда наконец-то эта Дева шагнет в мир и завалит меня дарами. Лужа металла постепенно застыла неровной коркой, а над ее центром воздух словно лопнул, явив черную зигзагообразную дыру в пространстве. Узкие длинные пальцы показались из черноты, вцепились в края портала и резким движением распахнули в стороны.
Серая размытая фигура в три человеческих роста одним текучим движением скользнула наружу. Края портала тут же схлопнулись и он исчез, а серая фигура выпрямилась. Она была похожа на вылепленный из тумана силуэт, а единственным различимым фрагментом были глаза. Они тут же нащупали меня и Серая Дева оказалась передо мной, склонившись и уставившись в упор.
— Э-э-э… — промямлил я. — Добро пожаловать?
Глаза чуть прищурились. Круглые, как у совы, белые и с черными впадинами зрачков. Радужки или чего-то еще и близко не было. В центре белых кругов словно высверлили отверстия, на дне которых, в глубине, тлело красное. Существо выпрямилось, склонило голову набок и, казалось, прислушалось. А через секунду стремительно изменилось. Дымка развеялась, показались руки и ноги, вполне человеческие, сформировалось строгое женское лицо с тонкими чертами. Вылепился нос, рот, налились блеклым красным тонкие губы. Я передернул плечами, глядя на этот кошмар. Словно кто-то натянул содранную человеческую кожу и пытался прикинуться моим соплеменником, будучи неведомой хренью из другого мира.
— Плетущий?.. — медленно, будто пробуя на вкус слова, произнесла Дева. — Какой слабый… Но справился.
Я шаркнул ножкой и потупился, в мыслях лихорадочно раздумывая, что делать и куда бежать жаловаться. На местного бога Дева походила так же, как почитающие ее Пауки на утонченных эльфов. В глубине черепа багровый свет медленно потух, а дыры зрачков стянулись, оставив взамен обычную радужку и человеческие зрачки. Теперь глаза походили на небрежный рисунок, а оттого, что они двигались — впечатление складывалось то еще. Неестественное и жуткое.
— Молодец! — Ухо едва различило тихий невесомый шепот. — Держи!
Дева с хрустом проломила себе грудную клетку и принялась шарить внутри. По серой коже потекла густая черная жидкость. А она хладнокровно копалась в груди, дергала кистью то в одну, то в другую сторону. Рука что-то нащупала, остановилась, напряглась и выскользнула из раны, что тут же схлопнулась и бесследно исчезла. В ладони Девы лежало черное звено цепи, тяжелое и покрытое жижей.
— Да я как бы за «спасибо»! — промямлил я, не отрывая взгляда от протянутой ладони. — Тут за квест награда должна быть, так что…
Договорить я не успел. Существо шагнуло вперед, мягко, но твердо прихватило за плечо, а второй рукой вбило звено прямо мне в грудь. Резануло болью, я хватанул воздух для вопля, но существо отступило, показав пустую ладонь. Я лапнул грудь, но боль исчезла, а от раны и следа не осталось.
— Не знаю, что вы сделали…
— То, что заслужил… — прошелестела Дева. — Иди, мне нужно время для этого мира. Увидимся позже, Варнак. Я сама тебя найду.
С этими словами она повела ладонью, с которой тут же сорвалась серебряная капелька. Упала на землю, подпрыгнула и стала быстро расти, словно шар, в который насосом закачивают воздух. Я хотел было поинтересоваться, что это за хрень и почему через несколько дней, но когда перевел взгляд от капли, то Серой Девы не было. Как сквозь землю провалилась.
— Да что тут происходит? — возмутился я. — Куда она? Где награда?
Сфера подпрыгнула, став размером с грузовик, и с треском разломилась, выпустив наружу Паучиху. Исполинское создание в высоту не уступало мамонту, наверное. Жуткие конечности шевелились, легко и бесшумно воздев монстра. Никаких человеческих торсов, как у Сириссы, в помине не было. Я обмер, стараясь не дышать на всякий случай, и едва сдерживаясь от крика. Передо мной высился концентрат того, что я в паукообразных не любил до тряски.
Паучиха повела головой, втянула воздух и заклекотала, не обращая на меня внимания. Длинные мачты ног легко воздели каплеобразное туловище, паучиха быстро-быстро сплела огромную сеть и уселась в центр. Паутина окутала ее, спеленала в кокон и сверкнула в яркой вспышке. Когда я протер слезящиеся глаза и она тоже исчезла. Курганы медленно осыпались, камни превращались в невесомый пепел, что развеивался ветерком. Через секунду я торчал среди степи, как столб и ни черта не понимал.
— Ничего не понимаю, — тихо пожаловался я неведомо кому. — Простите, мне, кажется, пора…
Замигало сообщение от Алисы.
«Удирай, Варнуля! И очень быстро!»
— Не понял.
С юга донесся слабый грохот. Я запоздало обернулся, окинул взглядом открывшуюся картину и дал деру.
— Алиска! — рявкнул я. — Живо уноси меня отсюда!
На меня летела орда. Клыкастых зеленых всадников было так много, что они казались потоком лавы, сметающим все на пути. Виверна упала впереди и предупреждающе зарычала, вытянув шею.
— Ходу! — заорал я, взбегая по хребту и падая на шею. — Жми, родная!
Алиска прыгнула с места, как выстрелив собой в черное небо. Распахнулись крылья и мы суматошно помчались к северу, стремительно набирая высоту. Короткий взгляд назад убедил меня, что ничего хорошего меня не ждало. На месте Курганов стремительным водоворотом вертелась темная масса верховых, а туча стрел, выпущенная нам вслед, едва не зацепила.
— Жми к горам, Алиска! — Я зябко ежился на ее загривке. — Вернулся, блин, к цивилизации! Мать вашу! Что тут творится?
Алиска не ответила. Вытянув шею, она стремительно мчалась к стране глумов, как сапсан за уткой.