- Что касается меня, - сказал Генри, - то мне она не известна. Что, в конце концов, движет всеми ими?
- Мой дорогой Генри, - сказал доктор, - вы сделаете так, как я скажу?
- Я сделаю, как скажет любой, кому я доверяю. Потому что я сейчас как человек, нащупывающий свой путь в темноте.
- Тогда позвольте этому джентльмену, который сейчас с таким удовольствием плотничает в вашем доме, сделать то, что так согревает его сердце, но не дайте ему уйти. Если мы появимся втроем из сада, он будет благоразумен и поймет, что трое против одного -это неравная борьба, в силу чего будет вынужден остаться. Мы не дадим ему уйти, пока не поймем, что oн собирался сделать.
- Вы будете командовать эскадрой, доктор, - сказал адмирал, - я согласен с планом, давайте так и будем действовать! Давай, Генри, тем более мы оба вооружены.
Они вошли в центр сада и вскоре убедились, что палач заметил их, потому что из окна появилось лицо, а потом снова удалилось.
- Так, - сказал доктор, - теперь он знает, чтo он в ловушке и что мы можем расположиться так, чтобы хорошо обозревать весь дом, а также ворота сада. Или умрет с голода он, или умрем с голода мы.
- Мы не умрем! - сказал адмирал Белл, доставая из своих больших мешков различную еду - Мы пришли, чтобы принести вам еще еды.
- В самом деле?
- Да. И еще мы были в развалинах.
- О, чтобы освободить Маршдела? Чарльз сказал мне, на что решился этот негодяй и что он был заточен Чарльзом.
- Он действительно был заточен, и ему было бы нелегко выбраться из заточения. Он мертв.
- Мертв?
- Да. В результате бури, которая была прошлой ночью, развалины стали рушиться и придавили его. Теперь он стая плоским как блин.
- Господи! Хотя это ему справедливое воздаяние. Он хотел убить бедного Чарльза Голланда самым жестоким и кровавым способом, и, несмотря на то, что мы трясемся от того, как умер он, мы не можем сожалеть об этом.
- Мы можем сожалеть только о том, что он избежал веревки вашего друга палача, - сказал адмирал.
- Не называйте его моим другом, пожалуйста, - сказал доктор Чиллингворт, - но послушайте, как он усердно трудится, можно подумать, что он собирается унести с собой весь замок по частям, если у него будет такая возможность, если вы не отдадите ему весь дом целиком и сразу.
- Будь он проклят! У него, видимо, какая-то очень серьезная цель, сказал адмирал, - иначе он не был бы и наполовину так усерден.
В самом деле, из дома раздавались очень громкие удары молотка. Было совершенно понятно, что палач был слишком увлечен своей работой (что бы ни было его задачей), чтобы еще обращать внимание на тех, кто его слушает, или на догадки, которые это может породить. Он, вероятно, думал, что его сейчас остановят, и решил работать, пока не остановили.
ОН отчаянно продолжал, это очень сильно досаждало адмиралу, который предложил войти в дом и заставить палача выложить напрямую, что-то он тут делает. С его мыслями был склонен согласиться Генри, но с ними не соглашался доктор. В это время из окна, через которое он вошел, выпрыгнул палач.
- Доброе утро, джентльмены! Доброе утро! - сказал он, идя к воротам сада. - Я больше не потревожу вас. Доброе утро!
- Не так быстро, - сказал адмирал, - иначе мы тебя вернем силой, я никогда не промахиваюсь, когда вижу цель. Я тебе не дам скрыться, можешь мне поверить.
Говоря это, он достал из кармана пистолет и направил его на палача, который, увидев это, остановился и сказал:
- Что? Разве мне не дадут спокойно уйти? Еще недавно доктор поссорился со мной, потому что я не уходил, а теперь меня за это хотят застрелить.
- Да, - сказал адмирал, - это так.
- Хорошо, но...
- Еще, - сказал он, - один дюйм к воротам, и ты труп!
Палач заколебался и посмотрел на адмирала .Белла. Видимо, эти слова произвели на него эффект, он внезапно повернулся и прыгнул обратно в окно, не говоря ни слова.
- Хорошо, вы предотвратили его уход, - сказал Генри, - но что делать теперь?
- Ничего страшного, ничего страшного, - сказал доктор, - oн вынужден будет высунуться снова, потому что в доме нет еды, и если он рискнет остаться, то умрет от голода;
- Тише! Что это? - сказал Генри.
Раздался очень спокойный звон колокольчика, который был подвешен над воротами сада.
- Звонят специально, провалиться мне на этом месте, - сказал доктор, чтобы проверить, есть ли кто-нибудь в доме. Давайте спрячемся и не будем обращать внимания.
Через некоторое время звон повторился и трое союзников скрылись за густыми лавровыми кустами, ожидая, что последует за этим.
Им не пришлось долго скрываться в этом месте, потому что они услышали тяжелый звук падения на дорожку с гравием, как будто кто-то вскарабкался на ворота изнутри и запрыгнул вовнутрь.
В том, что именно так и было, их убедили шаги, которые вскоре последовали за этим. К их удивлению, а также к удовлетворению, они увидели через лавровый куст, за которым скрывались, не кого иного, как самого сэра Френсиса Варни.
- Это Варни, - сказал Генри.
- Да, да, - прошептал доктор. - Пусть идет, не двигайтесь, пусть он хоть один paз сделает то, что хочет.
- Будь проклят этот парень! - сказал адмирал. - Я знаю о нем кое-что, что делает его ангелом по сравнению с этим негодяем Маршделом.
- Да, правда, он спас Чарльза.
- Спас, и не причинил ему вреда, иначе я бы пристрелил его на месте.
- Каким печальным он кажется!
- Тише! Он приближается, говорить небезопасно. Посмотрите на него.
Глава LXXVII
Варни в саду. - Рассказ доктора Чиллингворта адмиралу и Генри
Любезный читатель, это и в самом деле был Варни, это он перебрался через стену, огораживающую сад, и пробрался в сад поместья Баннервортов. Но тех, кто наблюдал за ним, удивило больше всего то, что он, казалось, не желал скрыть своего присутствия, напротив, он шагал вперед с отважным видом, который был вызван либо чувством полной безнаказанности, вызванной в свою очередь мыслью, что здесь никого нет, либо очень большой наглостью, присущей только ему.
Что до небольшой группы, которая собралась здесь и наблюдала за ним, то они, казалось, были изумлены его присутствием. Генри, вероятно, так же как и адмирал, выдал бы какое-нибудь неожиданное восклицание, но их сдерживал доктор Чиллингворт, который, подозревая, что они могут себя обнаружить, заговорил первым, прошептав: