— Кого надо поймать? — высунулся в коридор друг. И под счастливый визг Марьи погнался за ней, с топотом и грацией истинного слонопотама скрывшись в детской. Нам с Кошмаром только и оставалось, что переглянуться, да последовать за ними. А то знаю я их, такое выберут…
Мои туфли и боевой раскрас покажутся милой, невинной шалостью, ага! И как хорошо, что я в своё время смогла отговориться от того самого бронелифчика, столь настойчиво предлагаемого мне Валькой.
На то, что бы переодеть активно сопротивляющегося ребёнка у нас вдвоём ушло где-то полчаса, не больше. И то, потому что кое-кто большой, двухметровый и сильный, мужественно притворялся смертельно раненным драконом, готовым принять смерть от руки развоевавшейся принцессы. Но в конечном итоге Марья оказалась в юбке, цветастой футболке и косынке, поверх туго заплетённых косичек. И сидела на пуфике в коридоре, недовольно сопя и нехотя натягивая сандалики.
А я, проследив за этим действом, сменила домашние штаны на любимые джинсы, растянутую майку аля «я у папы алкоголик» на футболку с эмблемой группы «Linkin Park» и в кои-то веки закрутила волосы в узел на затылке, закрепив его парой деревянный спиц. Телефон, кошелёк и подарки отправились в чёрный рюкзачок, с болтавшейся на замке чёрной пушистой летучей мышкой. И закинув его лямки себе на плечо, я подхватила ребёнка на руки, выходя следом за Варягом.
Тот любезно помог закрыть дверь и даже донёс дрыгающего ногами ребёнка до моего малыша матиза, одиноко притулившегося на парковке перед домом. Там мы и попрощались, отправившись каждый по своим делам: я в клуб, а Варяг…
Ну, судя по некоторым оговоркам, мой разлюбезный викинг смылся на очередную ролёвку, явно намереваясь добиться таки расположения неприступной и обожаемой леди Вал. И я не могла не пожелать ему удачи в этом нелёгком деле, да. Если она ему промахнувшись нос умудрилась сломать, что будет, если она прицелиться поточнее, я даже представить-то боюсь.
До «Максимуса» мы добрались без особых проблем, напевая в два голоса (ну кто-то напевал, а кто-то просо старался попадать в ноты) песню незабвенной Лолиты Милявской под названием «Помада»». Каким макаром этот шедевр отечественной попсы затерялся на просторах моего плей-листа, я так и не поняла. Но песня почему-то понравилась и мы с Маней с удовольствием спели её несколько раз, до того, как я припарковала своего малыша возле клуба.
Охранники на входе приветственно махнули рукой, один из них, кажется, его зовут Макс, сунул Марье в руку мармеладного дельфинчика, невинно мне улыбнувшись при этом. Дочь подношение приняла благосклонно, деловито сунув конфету в рот и пробормотав невнятное «Шпашибо». И потянула меня внутрь, не дав даже парой слов перекинуться с парнями, ставшими если не добрыми знакомыми, то определённо приятелями для меня.
— Ма, в уб! — невозмутимо заявила Царевишна, утягивая меня всё дальше. И я даже не нашла у себя сил сопротивляться, тихо смеясь в ответ на упрямое сопение ребёнка, лавирующего со мной на прицепе среди официантов и работников клуба.
Видимо, сегодня в клубе планировалось грандиозное мероприятие, судя по внезапному ажиотажу и наплыва желающих поработать на благо владельцев «Максимуса». На первом этаже царил самый настоящий хаос и бедлам, дополнямый самым настоящим столпотворением, пройти сквозь которое в кабинет к Кощею я даже не рискнула. Зато сумела по голосу определить местонахождение самого молодого из всей банды байкеров по прозвищу Шут.
Лёшка кому-то поэтично обещал устроить незабываемый отпуск в морге, вместе с не менее незабываемой компанией одного очень уж интересного патологоанатома, если криворукое подобие обезьяны соизволит уронить ещё хоть что-то. И для наглядности активно жестикулировал, видимо, надеясь через эти самые жесты донести всю глубину проступка до провинившегося. Отвлёкся он лишь один раз, на невысокую, скромную брюнетку, недовольно погрозившую ему кулаком в ответ на очередной пассаж. И состроил обиженную моську, сокрушённо кивая головой на её тихие упрёки.
Но стоило очаровательной и милой девушке отвернуться, как Лёха продолжил своё чёрное дело. Правда, куда тише и постоянно оглядываясь по сторонам. Наверное, именно поэтому боевой клич Марьи он позорно пропустил, успев только охнуть, когда мелкая врезалась в его ноги, обхватив их руками и важно заявив:
— Ут! На учки! Мну учал!
— Ваше Царское величество… Я тоже скучал, — мученически вздохнув, Шут махнул рукой замершим на месте работникам и с улыбкой подхватил Манюню на руки, обернувшись ко мне. — Варька, как я рад тебя видеть, словами не передать, жестами не оценить! Некоторые костлявые личности тут без тебя с ума сходить изволют! Прям как тогда!