Как знать? И как во всём этом вообще разобраться-то?
Хлопок двери отвлёк Кощея от тяжких дум. Тряхнув головой, он выпрямился и сам не понял, как расплылся в довольной улыбке, глядя на стоящую перед ним Варьку. Недовольно хмуря брови, прикусив губу, девушка постукивала ногой по примятой траве и теребя в кончик косы, перекинутой через плечо. И поглядывала поминутно, то на часы, то через плечо, хмурясь ещё сильнее.
— Эй, готова? — окликнул её Ромыч, сняв шлем с руля и протягивая его Варваре.
— Нет, — откровенно откликнулась девушка, взяв шлем и принявшись постукивать им по бедру. На часы она смотрела уже с откровенным недовольством. — Вот приедет моя скорая напомощь, и тогда я буду действительно хоть к чему-то готова. Одно радует, что ролёвка Варягу не понравилась, а знакомых там, как оказалось, кот наплакал. Так что сорвался он без зазрения совести и без лишних раздумий, да…
— Варяг? — в голосе против воли проскользнула напряжённость, вызвав недоумённый взгляд Вари, Только девушка не успела ничего сказать, заметив подкативший к подъезду потрёпанный мотоцикл с коляской.
Если память Кощею не изменяла с пенсией, то мотоцикл был старой моделью марки «Урал», которые и встретить-то сейчас почти нереально. Вот только данный экземпляр трёхколёсного антиквариата не только работал, но и лихо тормозил, оставляя за собой облако дорожной пыли. Сидящий за рулём мужчина, стянув очки-авиаторы вниз радостно сцапал в объятия подошедшую Варвару. И покружив на месте, чмокнул смеющуюся девушку в лоб.
Ромыч нахмурился, постукивая пальцами, затянутыми в кожаные перчатки без пальцев, по бензобаку. Нет, это была не ревность. Совершенно. Какая на хрен ревность, когда они знакомы всего ничего, да ещё и знакомство это не самое приятное было?! Не, это не ревность…
Просто опасение. Мало ли какие неуравновешенные личности могут гулять в такой поздний час по полупустому двору спального района?
— Угу, — мрачно поддакнул собственным мыслям финансист, растерянно ероша волосы на затылке. — Сам-то в это веришь, а? Незнакомая, гипотетически опасная личность, которой позволяют так себя обнимать и так радостно обнимают в ответ, ага. Видимо, это и есть тот самый Варяг, друг-ролевик…
Варвара, тем временем, не замечая как всё сильнее хмуриться байкер, то-то объясняла своему знакомому, активно жестикулируя. Тот расхохотался и, потрепав её по волосам, выхватил у девушки ключи от квартиры, направляясь к двери. А сама Варька фыркнула, дёрнув плечом, и поспешила обратно, к ожидавшему её Кощею.
— Ну? Предложение в силе или ты уже раскаялся в том, что не вовремя и не той ляпнул? — сдув с носа выбившуюся из косы прядь волос, Варька лукаво сощурилась, глядя на хмурого финансиста.
Ромыч только глаза к небу возвёл, вставая и натягивая удивлённой девушке на голову шлем. После чего сделал приглашающий жест рукой в сторону собственного байка, вновь устраиваясь за рулём. Красавец «Харлей» сыто, раскатисто заурчал, напоминая собой довольного и готового к охоте хищника. А сам его владелец иронично вскинул бровь, глядя на Варвару, недоумённо застывшую в двух шагах от него.
— Нахал, — наконец, мотнув головой, Варька закрыла защитный экран и, помедлив, уселась позади Костина.
Тонкие, но сильные руки, обхватили финансиста за талию. Девушка крепко прижалась к его спине, доверчиво и по-детски наивно открыто. От этого где-то в душе зарождалось ещё неосознанное, но такое узнаваемое, тёплое чувство удовлетворение и целостности. Словно Костин, сам того не подозревая, наконец-то нашёл то, что каждый байкер ищет порою всю свою жизнь…
Дёрнув бровью, Ромыч нахмурился, отгоняя совершенно ненужные и неуместные мысли. После чего оттолкнулся, выжимая газ и уводя своего довольно рычащего зверя в сторону от жилых домов. Хватка на талии стала крепче, вызывая невольную дрожь удовольствия по телу и подстёгивая азарт. И Кощей не нашёл ни одной причины для того, что бы отказывать себе в этом.
Тем более, когда сидящая позади девушка чуть отстранилась, отдаваясь тому же пьянящему чувству свободы и полёта, когда выехав на полупустую трассу, байкер только прибавил скорости, отпуская на волю всю свою жажду и все свои желания. В пределах разумного, кончено же.
Сумерки медленно сгущались над городом, сменяя яркий дневной свет на густые, вязкие тени, скользившие вслед за мчавшимся по дороге мотоциклом. Тёплый ветер обдувал лицо, путаясь в волосах и одежде. Звуки города оставались где-то там, на краю сознания, оставляя вместо себя блаженную пустоты и восторг, наполняющий каждую клеточку организма. Потому что именно в этой скорости, в этом ощущении власти и силы, в этом неповторимом кураже свободы он чувствовал себя живым.