Кима осмотрела девушек и вдохновлённо повторила за мамой:
— Да! Готовьте лошадей!
Когда отряд амазонок покинул лагерь, Фалестрида решила пообедать с Кимой. Специально для такого случая мама приготовила рыбу сама, но хлеб она взяла из общей кухни, испечённый прямо перед её обедом с дочкой.
— Мне так нравится, как ты готовишь! Почему ты делаешь это так редко? — Кима с удовольствием жевала кусочек рыбы, из которого Фалестрида предусмотрительно и заботливо достала все мелкие кости.
— Ты же видишь, чем я занимаюсь. У нас с тобой, к сожалению, не так много свободного времени, чтобы проводить его вместе. У тебя — тренировки, у меня — управление племенем, — девушка доставала кости из очередного кусочка рыбы.
Девочка потянула руку под стол, а затем достала свой тренировочный деревянный меч. Одной рукой держа кусок хлеба, готовясь заесть им рыбу, второй рукой она начала размахивать мечом в воздухе. Её мама наблюдала за движением руки, и недовольно вздохнула, когда Кима выронила меч и он улетел вглубь дома.
— Ты даже баловаться с оружием не умеешь! Чему тебя только учит Мирина! — девушка положила очередной очищенный от костей кусочек рыбы в тарелку дочери.
— А вот и нет! Я умею! Я сейчас специально не старалась! — Кима выбежала из-за стола и подобрала свой меч, вернувшись с ним на стул.
— Ну уж нет! За обеденным столом даже заклятые враги оружие не достают! Хочешь потренироваться — идём на берег, покажешь мне, что ты умеешь.
Девочка выбежала из дома, кинув свой деревянный меч в высокую траву рядом со столбом с факелом, и убежала на берег к тренировочной площадке. Фалестрида застала её бьющей кулаками грушу, набитую песком.
— А где же твой меч? Ты же хвалилась, что сейчас мне все сложные приёмы покажешь!
— Ой… не знаю… — Кима попыталась выразить растерянность, — где-то здесь был…
Фалестрида начала ходить по тренировочной площадке и взглядом искать тренировочный меч, который, к слову, заботливо сделала Мирина ещё в день рождения Кимы в качестве подарка. Так и не найдя игрушку, девушка подошла к дочери и протянула ей свой меч:
— Только аккуратно, пожалуйста! Держи его крепко обеими руками! Вот, попробуй отрезать руку этому чучелу, — царица указала жестом на единственную человекоподобную мишень, на которой не было доспехов.
Кима утвердительно кивнула, а затем жадно схватила меч и подняла его над собой, еле удерживая его двумя руками — этот меч оказался тяжелее, чем меч Мирины:
— От этого меча пали многие благородные и сильные воины! А теперь падёшь и ты, чучи!
Девочка изо всей своей возможной силы опрокинула меч прямо на правую руку чучела, с испугом закрыв глаза. Она почувствовала, что меч из её рук куда-то делся, но открыть глаза она боялась. Лишь услышав, что мама её похвалила, Кима одним глазом посмотрела на чучело: меч застрял в середине его руки, не сумев пробить плотное деревянное основание.
— Ну, вот! А будь это мужчиной без доспехов, он бы лишился руки! Или вообще — жизни! Умница! — Фалестрида подошла к дочери и с гордостью её обняла.
— Как ты думаешь, этот чучи пал? — Кима с довольной улыбкой стояла рядом с чучелом и наблюдала, как мама доставала из него меч.
— В самом честном бою и от самой умелой руки! А теперь бегом домой доедать рыбу!
Они направились обратно в дом, держась за руки. Кима хромала, хоть и пыталась скрыть это от мамы, но та уже видела глубокую рану на стопе дочери и уже выяснила, откуда появилась травма.
Жара начала спадать; на поверхности реки появились первые всплески рыбы, близко подошедшей к берегу; деревья молчали — видимо, внимательно наблюдали за амазонками, живущими в их лесу.
— Мам, а та рыба в моей тарелке тоже пала в честном бою?
— В самом что ни на есть наичестнейшем! О, а вот и твой тренировочный меч. Что он делает в кустах? Бери его и заходи в дом. Я сейчас нам фруктов принесу.
Всё побережье накрыла ночь. На территории поселения горели факелы и костры; в глубине леса, прилегающего к ней, раздавался звук рубки деревьев — несколько амазонок привычно готовили древесину для поддержания огня этой ночью. На площадке для сборов Фалестрида проводила перекличку вернувшихся из соседнего поселения амазонок. Девушки отвечали бодро и радостно — встреча с мужчинами их очень воодушевила, сбросив накопившееся напряжение и эмоционально их зарядив.
Кима в одиночестве сидела у реки и смотрела на воду. Рисуя узоры на песке деревянной палкой, она то и дело вздыхала от своих мыслей об одиночестве. По реке мимо неё медленно проплыло дерево — это было обычное явление для местных земель — река Терек вымывала корни прибрежной растительности, забирая её с собой в Каспийское море. Кима с равнодушным взглядом проследила за уплывающим деревом и уткнулась в нарисованные узоры на песке. Луна блекло освещала рисунок девочки, на котором были изображены два человечка, державшихся за руки. Писать Кима не умела, поэтому, чтобы обозначить их, она нарисовала стрелку, ведущую от неё к одному из человечков. Над вторым она нарисовала символ, похожий на крестик. Поодаль от двух человечков стояло несколько других, указательная стрелка к ним шла со стороны поселения, говоря о том, что под ними девочка имела ввиду своё племя.