Мы видим, в какой степени Европа еще и сегодня носит на себе отпечаток этого великого творческого периода: X и XI вв., несомненно, породили на этом континенте столько же государств, сколько XIX и XX века. В тех очень гибких рамках, которые им предлагал тогдашний христианский мир, они могли очень быстро приобрести статус полного равенства со старыми королевствами. Для этого им хватило искреннего и почти повсеместного принятия христианства, установления более или менее правильной епископской иерархии и нескольких центральных институтов — монеты, государственной канцелярии, некоторых высших должностных лиц и зачатков урбанистической структуры. Редко, когда древние народы с такой готовностью делились с вновь прибывшими своими привилегиями. Можно полагать, что это великодушие, в конечном счете, было лучшим противодействием возможному возобновлению опасности вторжений. И фактически именно эти молодые государства, родившиеся в этот период, приняли на себя и смягчили потрясение от следующего нашествия — монгольского — в XIII веке.
Эти поздние вторжения стали условием внутреннего обновления, которое является связующим звеном между «ранним» и «поздним» Средневековьем. Разрушение единства на Западе, достаточно искусственно воссозданного каролингскими правителями, позволило каждому региону следовать собственному пути, идет ли речь об институтах, искусстве или языке. Некоторые жадно пользовались этой возможностью — это были области внутри Западно-Франкского государства, Фландрия, Нормандия, Каталония. Благодаря этому Запад обрел свое плодотворное разнообразие. В атмосфере свободы, порожденной разрушением старых структур, необходимость восстановления руин становилась источником глобальных проектов. Среди тех, кто этой возможностью воспользовался, были строители церквей и реформаторы монастырской жизни. Равным образом требовалось заложить основы нового политического строя: норманды, например, внесли в это существенный вклад. Наконец, некоторые семена, пережившие разрушение каролингского мира, получили для своего развития свободную почву: этим объясняется зарождение феодального общества.
ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА
Исландия, у которой отсутствовало центральное правительство и города, в период средневековья никак не могла быть полноправным государством, что позволило норвежской короне в 1262–1263 гг. поглотить ее с благословения Святого Престола.
Лангобарды — германское племя, в 568 г. вторгнувшееся в Северную и Центральную Европу и организовавшее государство со столицей в Павии, которое просуществовало до 774 г.
Авары — союз тюркоязычных племен, в сер. VI в. образовавших Аварский каганат, уничтоженный франками в нач. VIII.
Фема — административно-военные районы, на которые с VII в. делилась Византийская империя, во главе со стратигами.
После того как христианское королевство в Испании пало в 711–714 гг. под ударами вторгшихся арабов, остатки вестготов, не покорившихся захватчикам, укрылись в горах на севере Иберийского полуострова и создали там несколько карликовых государств (Астурия, Леон, Кастилия, Арагон, графство Португальское); некоторые из этих политических образований считали себя прямыми приемниками вестготского королевства и жили по готскому праву.
Остготы — германское племя, в 893 г. создавшее в Италии свое королевство, которое было разрушено в сер. VI в. византийцами.
Карл Великий — франкский король в 768–814 гг., император с 800 г. Наиболее яркий представитель династии Каролингов, правивших во Франкском государстве в 751–987 гг., основал огромную империю, в которую входили северная Испания, Франция, Германия, Северная и Центральная Италия.