— Отчего барышня такая? То добрая аки ангел, то разгневается, как… вояка какой.
Спросила, а сама приготовилась к тому, что мамка ещё пуще браниться начнёт. Но та, замолчав, задумчиво поглядела куда-то в сторону и с тяжёлым вздохом уселась рядом с Аней. Помолчали. Ане жуть, как неуютно сделалось. Она хотела было уже восвояси проситься, но Агриппина Ивановна вдруг дрогнувшим голосом начала историю:
— Когда Екатерина Алексеевна преставилась, Алëшеньке, сынишке их, всего три годочка было. Видела бы ты этого Херувимчика! Светлокудрый, ясноглазый и всегда улыбался мне. Любил меня очень… И я его тоже. Пережил матушку ровно на пять дней. А на шестой она его к себе прибрала.
— А отчего они…?
— Чахотка проклятая.
— Скорбно вспоминать?
— Не то слово. Раньше, если о Алëше говорить начинала, сразу слезы наворачивались. Сейчас уж не плачу, очерствела. Не зря говорят, что время лечит.
— А барышням скока было, когда их матушка умерла?
— Варе пять, а Лизе десять. Старшая всё плакала денно и ночно, а Варя малая была, многого не понимала, но по матушке и братишке тоже печалилась, ясно дело… Но хуже всех было барину нашему. Думаешь, отчего он седой такой? Вот как похоронил своих, так белым и сделался. Он первое время совсем плохой был, почти не говорил ни с кем. А дочек и вовсе замечать перестал.
Лизу по итогу учиться в гимназию при монастыре отправили. А за воспитание Вари дядька её взялся. Отставной гусар. Жил он тогда с нами, и Варя к нему сильно привязалась. Няньку не слушалась, только дядьку свого. А он ей то пистолет сунет играться, то сабельку из дерева для неё вырежет, то словам бранным выучит. И хохочет потом над ней, как над собачонкой дрессированной. Мы с нянькой к барину только и бегали. Всё жаловались: дескать, так вот и так, пропадет девка, дурной станет с таким-то учителем. А барин нас не слушал совсем. Не до нас ему было, видно.
Агриппина Ивановна замолчала, вспомнив былое. Аня, взглянув на её большое рот с чуть оттопыренной нижней губой, немного помешкав, решилась спросить:
— А где же сейчас дядька этошный?
— А кто же его знает. Рассорился он с барином после одного случая, да уехал.
— Какого случая?
— Ой, всё тебе расскажи… Варя лошадей всегда любила, души в них не чаяла. Воспитатель наш, благоверный, посадит её, как мальчонку, на лошадь и возит по двору. Она и вы училась ездить. Бесстрашная така была. И вот в один день достопамятный умыкнула Варя Верного из конюшни! К крыльцу его подвела и сама на спину к нему залезла, да давай по двору скакать! Прыгает на коне и кричит на весь мир благим матом: «Берегись, француз, духа русского!» Ой, не могу, — Агриппина Ивановна так и хихикнула. — Сейчас смешно вспоминать, а тогда перепугались мы с нянюшкой Вариной жуть как! Правдами, неправдами, а на двор барина привели. И на этот раз он с дочерью своей разговор-то заимел. Когда с коня барышню стянули и перед отцом лохматую да чумазую поставили, крепко он её отругал! Но при этом так на неё глядел! Так глядел! Ох, да если бы он на меня с таким восхищением смотреть стал, я бы и сама на лошадь взобралась, честно слово!
— Как это? — удивилась Аня. — Барышня же плохо поступила! И бранил он её. Как тогда мог смотреть на неё с… восхущëнием?
— Молода ты ещё, вот и не понимашь. Думается мне, что тогда он Алёшу в Варе увидал. Они ведь похоже внешне очень были. А барышня в детстве точно за мальчонку сойти могла. А уж вела себя истинно, как гусар сопливый. Так и повелось: барин бранит её напоказ, а глазами, напротив, хвалит будто.
— Поняла, чай.
— Куда уж тебе! Но ежели поняла, молодец. Так о чём это я? А-а-а, ну да! После того случая, значит, дядька и рассорился с барином. Запретил он ему к дочери своей приближаться. Знатно они повздорили, посему дядька вскорости и уехал от нас. Княжна горевала, слез выплакала море. Жизнь-то у «вояки» нашей сильно после того случая изменилась, — Агриппина Ивановна опять хихикнула, стукнув себя по коленке. — Учителей из столицы для неё привезли, в платья пышные обрядили. Наукам разным обучать стали. Сейчас уже и не скажешь, что таким сорванцом росла…
— Ой, как скажешь! Барышня командовать любит и бранится почем зря.
— Ну, так характер у неё боевой. Но после возвращении Елизаветы Федоровны совсем она повзрослела. Ей нравится сестры…как это? А! Манеры её. Варвара Федоровна подражать гимназистке пытается. Я это уже не раз подмечала.
— Елизавета Фёдоровна такая добрая и ласковая!