— Это она ножиком свой портрет разрезала?
— Ага. Портрет в парадной тогда висел. Она через чёрный вход-то бежать хотела. Но вдруг раз и свернула в другой коридор и к портрету этому. Сперва смотрела на него долго, голову вот так наклонила, — Глаша показала как, — а потома выхватила нож, да как полоснет им по картине. «Ничего тебе не останется! Ничего! — говорит. — Вот такая я теперь уродина! Такую теперь люби!» Шрам-то на щеке остался у ней, через всю щеку протянулся.
— А дальше что? — Варе уже даже не сиделось. Она встала и прошлась по комнате.
— Потома ушла барыня в лес. Барин, когда спохватился и понял, что сбежала, искать её приказал. Мужики весь лес облазили. Исчезла! Барин печалился по ней страшно. На несколько лет её побег пережил и помер… А уж что там с нею приключилося, я не ведаю.
— А приключилось то, что девки начали пропадать у вас из деревень! — со злостью крикнула Варя.
Глаша поднялась.
— Знаю, о чем ты думаешь! Будто я об этом не думала никогда? Тока я в это не верю. А что если змора и её тоже сгубила в лесу? А может, и вообще всё это сплетни. По глупости народ гибнет и без змор всяких!
— Посмотри на меня! — Варя схватила Глашу за плечи и заглянула ей в глаза. Аня испуганно подбежала к ним. — Посмотри! Моё лицо тебе странным не кажется?
— Хочешь сказать, эти пятна — дело рук барыни моей, што ли?
Варя разжала пальцы.
— Не знаю. Но я после встречи со зморой такая стала. Она порчу на меня навела. Это никакая не выдумка! Поверь мне! И змора говорила, что она из Взгорьевки. Родом из Взгорьевки! Та ведунья, к которой подбросили младенца, она в ваших краях жила?
— Почем мне знать? — голос Глаши стал грубым. — Я жалеть начинаю, что болтала тута! Думала, для дела вам надо, для портрету!
— Хорошо. Спасибо, что рассказала, Глашенька! Ты мне очень помогла. Я теперь знаю, что не зря сюда приехала, — Варя попыталась совладать с волнением, перевела дыхание. — Скажи, а миниатюра или ещё какой портрет твоей барыни есть в доме?
— Теперича больше говорить ничего не буду!
Варя метнулась к кровати и вытащила из-под матраса худой кошелёк.
— Я тебе всё отдам, что есть. Только помоги.
Лев Васильевич наверняка скоро заплатит ей за работу, поэтому экономить сейчас просто глупо.
— Я попробую поискати.
Глаша развернулась к двери и нетвердой рукой попыталась схватиться за ручку.
— Дойдешь одна до девичьей? Проводить тебя?
— Маленькая я, што ли?
Когда половицы перестали скрипеть и Глашины шаги в коридоре стихли, Варя так и уставилась на Аню.
— Что скажешь? Что думаешь?
— Барыня эта змора и есть! Вот што думаю!
— И я так считаю. Послушай, ты же видела её истинное лицо! На щеке был шрам?
— Я же говорила: нельзя было лицо-то её разглядеть. «Нету тени без света».
— Поговорки! С тобой она тоже поговорками разговаривала?
— Да! Не помню точно, какими. Только про свет и тень запомнила.
— Она это! Она!
— И мне чуйка подсказывает, что она.
— Нужно непременно восстановить портрет её.
Аня заерзала на месте. Ей хотелось что-то сказать, но она никак не решалась начать.
— Что, Анют?
— Подумалось… А как Шатуновская-то зморой стала?
— Кто же знает. Вдруг её и вправду сила нечистая из Нави приволокла. Судя по тому, что Глаша рассказала, чертовщина какая-то в ней всегда сидела!
— Но, а как нам её поймать? Как отыскать, чтобы порчу-то с вас снять?