-Рунфрид, -окликнула я и сама удивилась, насколько спокойно прозвучал мой голос. -Скажи всем нашим, чтоб собирались. Мы уезжаем.
- Как скажешь, хозяйка, -с готовностью откликнулся тот и тут же деловито уточнил: - Тихо, или как обычно?
Вот тут-то мне бы сесть и придумать новый план, да только времени на это уже не оставалось. Впрочем, мне не впервой сочинять на ходу.
- Прятаться особо ни к чему, -быстро решила я, -но и шум поднимать тоже не стоит. Пусть все, кто не занят сейчас моей охраной прямо сейчас отправляются к западным воротам и ждут. Если не появлюсь до заката, то пусть хватают первого попавшегося проводника и бегут домой так быстро, как только могут. А я прямо сейчас навещу императора и постараюсь выгадать нам небольшую фору.
Было еще кое-что, о чем надо было позаботиться до отъезда, но если бы я рассказала об этом зануде Рунфриду он бы, пожалуй, решил, что я спятила. И был бы совершенно прав. Кто, находясь в здравом уме, решился бы похитить императрицу? Но не могла же я оставить свою единственную сестру в этом гнилом месте. Особенно теперь, когда я знаю, что где-то тут бродит лживая, двуличная, подлая тварь, впустившая красную мерзость в самое сердце империи.
Тогда я, конечно, еще не догадывалась, кто за всем этим стоит, но была твердо уверена, что такой человек существует. Если его можно назвать человеком. И эта уверенность не давала мне покоя, пока я бегом возвращалась в свои покои и наспех распихивала самое необходимое по седельным сумкам. Снова и снова я перебирала в памяти события последних дней. Лица, голоса, случайно подслушанные обрывки разговоров. Пыталась нащупать то самое, что натолкнуло меня на мысль о большом и грязном заговоре, в самый краешек которого я по глупости вляпалась. Пока, наконец, не поняла, что искала не там.
Надо было смотреть гораздо, гораздо раньше.
Еще до столицы, до крыс и даже до проклятого шара. Ну конечно, как же я сразу не поняла! Мой самый первый день в чужом мире и телега, полная бесчувственных тел. Старики в железных ошейниках. Рабы, которым попросту негде было взяться в нищих приморских поселках. Если только их не привезли туда специально, чтобы продать лысым жрецам. Учитывая цену наших людей в том мире... в общем, как-то трудно поверить, что такого рода сделки можно провернуть за спиной у главы гильдии работорговцев и его таинственного столичного покровителя. А теперь им, видно, мало стало и они решили продать красным упырям всю империю.
Ну и что мне прикажете с этим делать?
Конечно, на моей стороне была внезапность и численный перевес, но без потерь из открытой схватки не выйти. Готова ли я платить жизнями своих людей за чужую жадность и глупость? Нет. Значит, остается только одно - бежать. Прихватив всех, до чьей судьбы мне есть хоть какое-то дело.
***
На полпути к императорским покоям нам наперерез выскочила уже знакомая старуха - та самая, что приходила утром. Схватила меня за рукав и горячо зашептала:
- Он сейчас в тронном зале. Поторопитесь, прошу вас. Я проведу...
-Ну что вы, не утруждайте себя, -сладко пропел господин Фуглфрид, появляясь пес пойми откуда. -Я сам буду сопровождать несравненную госпожу Эльгу. Со всеми почестями, которых она, несомненно, заслуживает.
Женщина побледнела и бросила на меня отчаянный взгляд, но спорить не стала. Коротко поклонилась, развернулась на каблуках и ушла, печатая шаг, как солдат на марше. Конечно, вся эта сцена показалась мне немного странной, но особого внимания я на нее не обратила. А зря.
К тому времени, как мы прошли в широкие, двустворчатые двери, ведущие в главный тронный зал империи, приветственная церемония вот-вот должна была начаться и народу там толпилось столько, что нечего было и думать о том, чтобы пробраться поближе к трону, не привлекая при этом лишнего внимания.
Мои охранители быстро расчистили для нас место в первом ряду. Мне даже не пришлось тянуть шею, чтобы разглядеть и высокий золоченый помост с тремя вычурными тронами, и сверкающую драгоценностями толпу высокородных прихлебателей. А еще - боевую десятку в центре зала, плотным кольцом окружившую высокую фигуру в красном плаще.
- Его Императорское Величество, государь император Магнвальд Третий, да прибудет с ним божественная милость! - взлетел под потолок звучный голос герольда.
Все, даже иномирные гости, почтительно склонили головы. И я склонила тоже, хотя это имя как-то неприятно царапнуло слух. Неправильное имя. Должно было быть "Магнхард". И вообще-то не "третий", а "первый своего имени". Магнвальдом, кажется, зовут...
Предки, вот же я дурища!
Даже не понадобилось проталкиваться поближе, чтоб разглядеть лицо сидящего на центральном троне. И без того понятно было: эта тонкая фигурка в сине-золотом наряде никак не может принадлежать древнему старику. У нас, видите ли, уже пес знает сколько времени новый император, а я ни сном ни духом.
Значит, рыжая, замужем не за древней развалиной, а за мальчиком-калекой? Ха, представляю ее лицо, когда ей сказали! Стоп, но про кого же тогда подумал мой дядюшка, когда я пообещала ему окрутить наследничка?
Пришлось все-таки проталкиваться поближе к возвышению, иначе лица сидящих там разглядеть никак не получалось. И предки свидетели, чего мне только стоило не расхохотаться в голос, когда я наконец разглядела, кто сидит на троне, предназначенном для наследника.
О, ну конечно! Племянник старого императора и двоюродный брат нового - господин Орми Липучка собственной персоной. Как же хорошо, что ни в какой замуж мне на самом деле не надо!
Между тем, император уже что-то говорил, обращаясь к гостям. Вот только я все еще была слишком далеко, так что ни слова не разобрала. И по всему видно было, что это здесь обычное дело: толпа вокруг меня даже не пыталась делать вид, что им интересно происходящее. Если те, кому не повезло оказаться в первых рядах, еще как-то соблюдали видимость приличий, то задние вовсю перешептывались и тихо посмеивались. А самые удачливые, отвоевавшие себе местечко у стены, колонны или огромной напольной вазы - словом, у любой, мало-мальски надежной опоры, - откровенно дремали.
Разглядывать пышно разодетую дворцовую публику мне быстро надоело и взгляд все чаще останавливался на неподвижно застывших в центре зала иномирцах. Что-то в них казалось мне неправильным. Подавив отвращение, я шарила взглядом по коротко стриженым затылкам, лишенным ножен кривым клинкам и грубой ржаво-коричневой коже доспехов, пытаясь понять, что же в этой картине не так.
И, наконец, до меня дошло: они слишком много двигаются. Та троица, к которой их господин стоял спиной, вела себя немногим лучше, чем местные дворцовые бездельники. Крайний справа все время мялся с ноги на ногу, будто ему по нужде приспичило, его сосед то и дело зевал в кулак, а третий и вовсе, кажется, уснул, уронив голову на грудь. Ничего общего с нечеловечески идеальной выучкой, которую они показывали в своем родном мире.
Но даже это меня не особенно смутило -мало ли, может, там были лучшие из лучших, а сюда отправили других, кого не жалко. Картинка сложилась, только когда один из них наклонился, чтобы поправить какой-то ремешок и я мельком увидела красного жреца. Точнее, самозванца, зачем-то напялившего на себя бесформенный балахон и красный плащ. И даже не потрудившегося обрить голову.
Та часть меня, что жила чужой памятью, просто заледенела от ужаса, при виде такого дэмесы кюфюшь. Немыслимо! Еще на ийк ащама - первой ступени -повященный должен отринуть все, чем был раньше. Свое имя, род, прошлое и привычки, чтобы всецело посвятить себя служению Великому Отцу. Это будто второе рождение. Невозможно пройти через него, не избавившись от кёттю анилашь - скверны, что навсегда остается в волосах. Благословенное же одеяние, символ танри корума - божественной защиты -надевают только на третьей ступени. После наречения нового имени. И надеть его раньше чудовищное извращение.