Серо-синеглазая светлая шатенка, регулярно делавшая на голове из копны своих прямых волос аккуратные плетения, успела занять отдельное кресло. Роникане уже исполнилось двадцать семь лет и если это не акула, то вполне себе способная укусить, если ее обидят, рыбка. Сейчас она выглядела очень целеустремленной и, глядя на экран, машинально перебирала кончики волос, не задействованные в прическе. Решительность в ее взгляде внушала надежду, что ей можно будет доверить роль ответственной в одной из групп, на которые я планировала сегодня поделить девушек.
У меня в голове засел вопрос:
«Как так могло получиться, что молодая мать оставила свое чадо на брата, который совсем не был рад этой роли?»
Я прямо чувствовала, что вместе с этой мыслью в моей голове пытается оформиться какая-то идея, вот, только понять бы какая именно. Вглядываясь в присутствующих, я все пыталась ее оформить во что-то конкретное, но муки рождения были мучительными и пока непродуктивными.
Мой взгляд упал на диванчик, который освоили несколько красавиц, разместившись и на его подлокотниках и на спинке, образовав два ряда. При этом свободные жесткие стулья ими были проигнорированы. Крайней справа оказалась Ниоле — низенькая крашеная блондинка, с пронзительным взглядом больших глаз, в зависимости от освещения они казались то зелеными, то голубыми. Несмотря на нежную внешность, светлую кожу, мягко ложащиеся по плечам пшеничного цвета волосы, она имела резкий характер и из-за него теряла половину поклонников. Вторую их часть она сама разгоняла в случае малейшего предательства с их стороны или даже просто подозрения на него. На отборочном интервью она сказала, что решилась лететь на другую планету из-за того, что на этой слишком уж много стало безответственных мужчин.
Перед глазами всплыло воспоминание, как при одном из своих бывших я работала в цейтноте, а он лишь утешал меня, говоря, что ничего не поделаешь, работа есть работа. Точку в наших с ним отношениях я поставила тогда, когда он улетел один в отпуск, пожелав мне заработать как можно больше денег в его отсутствие.
Потерев виски, я усилием воли выдернула себя из неприятных воспоминаний и вернулась в реальность. Рядом с ней сидела Ночетта — высокая стройная брюнетка с необыкновенно густыми, вьющимися волосами ниже лопаток. На ее треугольном лице особенно выделялись глаза насыщенного небесного голубого оттенка. Она также охотно бросалась помогать тем, кто за ней ухаживал, как и Эниллия.
Глядя на этих девушек, я задумалась:
«Стали ли дилорийки делать для своих мужчин то, что делаем мы, землянки? Вот, готова поспорить на смену своего цвета волос, что нет. Да, и, кстати, а они, вообще, хоть что-то делают для них? Хм, вопрос!»
Вообще, сидевшие на диванчике девушки выделались на фоне остальных моих подопечных неповторимой внешностью и такой же яркой индивидуальностью.
Стана — шатенка, чьи темные спускающиеся каскадом по самый пояс волосы отливали вишневым цветом. Добрые медовые глаза и мягкий, обволакивающий голос этой девушки магнитили к ней наглых мужчин, от которых, собственно, она и сбежала сюда.
За ней скучала Алеона — высокая, фигуристая и, как многие девушки крупной комплекции, очень сентиментальная и добрая. Помню, как она вбежала в аэропорт с криками: «Я успела?! На звездолет до Делории?!» В полет отправилась исключительно в поисках прекрасного принца, ну, или хотя бы его коня, чтобы поупражняться в верховой езде и отдохнуть.
Правее ее пыталась следить за экраном Маринелла, но получалось у нее это из рук вон плохо, возможно, это оттого, что по сравнению с другими, она очень молодая, всего 21 год. Изящная, словно всю жизнь занимается спортивной гимнастикой, волосы русые, прическа каре, восточной формы глаза приятного чайного цвета, прямой нос и пухленькие губки. Сама себя на собеседовании назвала фантазеркой, мечтательницей, лентяйкой и эгоисткой. По поводу последнего, полагаю, ей просто не с чем сравнить было, вот пообщается с местными барышнями, и посмотрим, как она себя потом характеризует.
Ее возня нервировала соседку — Тайнисс, еще одну блондинку с прямыми платиновыми волосами, закончившимися на уровне лопаток. Как и у многих отправившихся сюда красавиц у нее необычные глаза. Можно назвать их серыми, но цвет играющей в них ртути с бликами серебряных искорок делают их словно зачарованными. Когда она сделала замечание, то на нее выразительно взглянула Евриолла — зеленоглазая брюнетка, которая прямые послушные волосы всегда носит распущенными.
Выяснение кто кому мешает и попытки вычислить самых шумных, чтобы отправить их на отдельные стулья поддержала Илабелла, кареглазая брюнетка, имеющая густые волнистые волосы и Анэли. Последняя, была как завершающий аккорд в цветнике, занявшем диванчик, — золотисто-рыжие волосы, серо-зеленые глаза, и необычайно женственный ротик с более пухлой нижней губой.