— А, да, Владыка! — услышав более понятное слово, охламоны сразу оживились. — Мы идти, а оно лежать. Зачем оно будет лежать? Мы взять! Нам пригождаться!
Так как на этот раз люды покинули этот мир без участия Флюга, их экипировка ничуть не пострадала, так что гоблины подсуетились весьма кстати. Что-что, а, говоря языком Земли, лишние стволы нам не повредят, особенно в окружении.
— Молодцы, хвалю! — кивнул я и перевёл взгляд на графа с бароном, что стояли неподалёку. — Господа, нам предстоит чуть больше двух дней осады. Распределите бойцов по сменам для дозора на башне и всех, кто будет свободен, гоните отдыхать. После жду вас на военный совет.
— Да, Владыка! — хором ответили аристократы и отправились налаживать распорядок дежурств.
Благодарно потрепав Шарлотту, я сел на ближайший стул. Паучиха легонько ткнула меня лапкой и побежала на кухню, где кто-то уже гремел котелками, а её место возле меня заняла Лион, вставшая чуть в стороне. Спустя пару секунд из кухни донеслись возмущённые вопли.
— Выкладывай, старче, — кивнул я шаману. — Магистр сказала, ты принёс интересные вести.
— Так и есть, Владыка, — кивнул Горт. — Хотя было бы вернее сказать, что принёс их Грук, — означенный обалдуй немедленно заухмылялся и надул грудь колесом. — Ближе к рассвету люды выдвинули на поле боя спасательные отряды, чтобы доставить выживших в свой лагерь. Груку повезло оказаться незамеченным неподалёку от одного из таких отрядов и ему удалось услышать кое что любопытное, прежде чем он отступил к замку.
— Старче, ну не тяни.
— Судя по их словам, Владыка, ваша атака полностью вывела из строя боевую технику людов, — довольно ощерился шаман, — и её придётся очень долго ремонтировать. В ближайшее время, Ходуны и Бегуны нам не угроза.
До меня не сразу дошёл окончательный смысл сказанного. Изначально я думал, что звуковой удар просто временно выведет из строя боевые расчёты при гексаподах, но чтобы эффект вышел настолько потрясающим?..
— Это точная информация, Грук? — спросил я у гоблина.
— Грук не очень умный, но понимать на людский, — стукнул по груди тот. — Полезно в разведка.
— Что-ж… — на лицо сама собой начала вылезать довольная ухмылка. — Прекрасно. Чудесно! Кажется, наше пребывание тут пройдёт куда проще, чем я думал! Если, конечно, это не какая-то хитрая и точно спланированная дезинформация.
Отсутствие угрозы со стороны Ходунов, пусть и временное, позволяло мне вздохнуть с огромным облегчением, ибо это снимало любые вопросы с защитой замка от артобстрела и возможных повреждений. Строго говоря, у нас тут намечался, практически, курорт, если услышанная Груком болтовня была правдой. Уж что-то, а от пехоты мы отобъёмся. Даже те похожие на миномёты штуки меня не слишком напрягали, учитывая, как близко ко мне их подтаскивали, чтобы открыть огонь. Мы успеем принять меры задолго до того, как их затащат на огневую позицию.
Расспросив гоблинов ещё о том, о сём, я отпустил их к графу получать график дежурств и набивать брюхо после ночной вылазки. Да и сам решил перенести военный совет на время после завтрака. И, пока на кухне разбирались с едой, я отправился к Эрмиту.
Тот стоял неподалёку от камина, повернувшись обложкой к стене и держал фолиант в закрытом состоянии. Ну, дело ясное, тут даже к гадалке ходить не нужно — пингвин обиженно нахохлился.
Довольно плохо представляя, с чего стоило бы начать извинения в подобной ситуации, я присел неподалёку и какое-то время молча смотрел на танцующие в камине языки пламени, обескураженно ероша затылок. Неожиданно до меня донёсся тихий скрип открывшейся обложки и Эрмит заговорил:
— Скажи, асани-кве… Испытывал ли ты когда-нибудь столь глубокое разочарование-кве, что начинал сомневаться во всём, что делал прежде-кве?
— Эм… Пожалуй, — ответил я расстроенно.
После всего пережитого вчера вечером, пингвин явно начал жалеть о том, что помогал мне и что вообще решил связаться. И осуждать его я не мог. Кроме того, я действительно понимал, какие думы занимают сейчас разум орнито, так как бывал в подобном состоянии, когда ещё жил на Земле.
— Я вот никогда прежде не сомневался в своих поступках и достижениях-кве, — вздохнул талмуд и махнул страницей. — Я мог опечалиться, если не удавалось чего-то добиться-кве, но всегда был уверен, что поступал верно и сделал всё, что мог-кве.
Эрмит явно клонил к тому, что не смог меня переубедить отказаться от сумасшедшей идеи. И ведь правильно он тогда сомневался! Стоило послушать мудрого птица и подумать над затеей ещё раз, взвешенно и обстоятельно. И тогда я наверняка смог бы осознать подводные камни, что таились в ней.