Насадив вяло шевелящуюся приманку и забросив крючок в воду, она принялась ждать. Долгое время ничего не происходило и мне даже начало казаться, что гномка просто решила так меня разыграть, но когда поплавок вдруг задёргался, я сразу же напрягся.
— О, крупненькое что-то! — радостно заявила гномка, подсекая добычу.
И я с ужасом понял, что там и правда «крупненькое что-то». Лони упёрлась пятками в землю и со всех сил тянула удочку на себя, но та лишь изгибалась всё больше и больше. Тросик лески зазвенел натянутой струной и выписывал дикие кренделя.
— Ого, — пропыхтела гномка от натуги, — троллья жо…
И, прервав Лони на половине ругательства, резкий рывок сорвал её с валуна, оставив на месте, где сидела рыбачка, лишь гарпун, да две внушительных борозды, пропаханные пятками. А на поверхности пошедшей кругами воды булькнуло несколько грустных пузырьков.
…Я так и знал!
Глава 10. Ворласк
— Лони!
Я с опаской подбежал к воде, пытаясь разглядеть в глубине хоть что-нибудь, напоминающее гномку, но увидел лишь пузыри воздуха и огромное облако ила, расползающееся во все стороны. Первой мыслью было желание шибануть в воду хорошей молнией, и вокруг руки даже заплясали маленькие разряды, но более холодная часть рассудка вовремя подсказала, что так я задену не только неизвестную тварь, но и гномку.
Не найдя лучшего решения, я выпустил в небо ветвистую молнию. По крайней мере, её увидят в лагере и поймут, что что-то пошло не так. Гоблины, будучи местными, наверняка лучше знают, что делать в такой ситуации. Но продержится ли гномка до прихода подмоги?
Обернувшись, я решил на всякий случай приготовить гарпун и…
— Твою мать, ты сколько весишь?!
И с трудом оторвал его от земли.
Нет, серьёзно, сколько он весит?! А если точнее, сколько дури в мышцах этой гномки, раз она с легкостью таскает на себе столько железа?! Да её можно в телегу запрягать вместо ящера, пользы будет точно больше!
Поняв, что я не смогу бросить этот гарпун, даже если очень напрягусь, я разжал руки и уронил назад неподъёмную железяку. И стоило гарпуну глухо шлёпнуться о землю, как поверхность реки вспучилась тёмным горбом, выпуская наружу здоровенный чешуйчатый хвост.
Крутанувшись зигзагом, хвост грузно ударился о воду, поднимая внушающие уважение волны, и скрылся в глубине. А поднятая им вода шумно ударилась о берег и вымочила меня с ног до головы.
Глядя на это, я уже приготовился прощаться с гномкой, как вода вспучилась вновь и над поверхностью взмыл… Поначалу я принял его за крокодила. Здоровенного такого крокодила, но с кучей толстых шипов и короткой пастью. Но приглядевшись понял, что общих черт не так уж и много.
Тварь явно была длиннее. Верхняя часть её туловища поднялась над водой на пару метров, словно перископ, и, дико взревев, затрясла башкой и многочисленными лапами, пытаясь стряхнуть с себя крупный комок тины, зацепившийся за шею.
Комок, тем временем, дико хохотал и от души дубасил зверюгу по голове, держась за лиану, тянущуюся прямо из пасти твари.
— Бвахахаха! Вот это улов, Нотан! Бвахбульбуль-буль…
Монстр опрокинулся на спину, в попытках сбросить воинственный ком, и оба скрылись под водой. Но ненадолго.
— Бхаа! Да угомонись, зараза! — жахая шестопёром по голове, закричала Лони, с которой очередная прогулка под воду смыла большую часть тины и грязи. — Будь смирным ворласком и помри, наконец!
Ах, так это та самая тварь, которой гномка грозила бедолаге-гоблину. Понятно, понятно.
— У тебя всё в порядке, Нотан?! — спросила Лони, перекрикивая рёв раненого ворласка.
— Да, отлично! Всё в полном порядке! Развлекайся! — крикнул я и сел на тот самый камушек, с которого ещё недавно сдёрнуло гномку.
— Ты обожди, я тут быстро! — ободрила меня Лони и так душевно вмазала монстру, что того аж покачнуло и они снова скрылись под водой.
После этого началось какое-то водное родео. Ворласк изо всех сил старался сбросить с себя гномку, извиваясь, взбрыкивая, выпрыгивая из воды и ныряя назад. А та, безумно хохоча, держалась за остатки своей удочки, грязный тросик которой я сначала принял за лиану, и, обхватив ногами один из шипов на хребте монстра, методично лупила его дубиной по голове.
Подперев кулаком подбородок, я наблюдал за всем этим со спокойствием Будды и в какой-то момент мне показалось, что ворласк сможет так брыкаться ещё целую неделю. Но минул ещё десяток-другой секунд и с десяток увесистых ударов — и добыча Лони начала сдавать позиции. А спустя ещё несколько ударов окончательно перестала брыкаться.