А залет за который его оставили дежурить случился в низкопробном борделе, где он любил оттягиваться инкогнито, выдавая себя за капитана наемников, что даже для оклада гвардейского полковника было накладно. Да, серебро у него водилось, но красотки нижнего слоя полусвета, в совершенстве могли разводить клиентов на выпивку, которой он и сам не пренебрегал да и после третьего кубка, любил угощать окружающих, наслаждаясь льстивыми благодарностями. И разик перебрав, он рассказывая про один из своих охотничьих подвигов, а именно про то, как он будто бы на охоте, отойдя по нужде с одним кинжалом напоролся на огромного дикого вепря, но не растерялся, оседлал его и на скаку убил кинжалом точным ударом под ухо и на скаку же уже умирающего животного, с кабана еще и соскочить успел. И вот, после энного возлияния, наш герой пошел «на двор», а туда из свинарника соседнего корчмаря забрел здоровенный боров и как на зло во дворе ошивалось несколько девиц, короче полковник лихо вскочил на борова, боров понес, полковник протрезвев, забыл про гвардейский кинжал, с которым гвардейцам запрещалось расставаться по уставу, и вцепился борову в ухи. Боров дал третью скорость и вышибив створку ворот вылетел на улицу, по которой помчался по направлению к центру города, неся на себе бравого гвардейца продолжающего выкручивать уши бедному животному. Боров буквально стлался по земле и сбросил, наконец-то надоевшего всадника, повалившись в большую лужу, прямо на глазах патруля ратушных стражников. Они конечно не поверили грязному мужику в кальсонах, что он гвардейский полковник и потащили его в кутузку, там его наконец догнал денщик и вдобавок узнал дежурный офицер, и полковника с почетом отвезли домой. Офицер стражи доложил о происшествии по инстанции, министр полиции, со змеиной улыбкой рассказал об этом генералу гвардии, причем при свидетелях, вызвав этим хихиканье придворных, генерал пылая местью вышел на короля с прошением об отчислении из гвардии данного офицера опозорившего оную, но король, который был с утра в сумрачном состоянии духа, услышав про скачки на борове в борделе, изволил ржать до слез, сказал, что офицеру могущему так развеселить своего государя, место именно в гвардии и пожаловал полковнику орден «За верность престолу». Единственно, что смог сделать генерал, так оставить полковника присматривать за сосредоточением войск, во время премьеры. Сказать что полковник был расстроен, означало ничего не сказать и то что гвардейцы поглядывали на него без пиетета и за спиной ухмылялись, не прибавляло ему спокойствия души, ведь он хоть и числился полковником гвардии, но был дежурным офицером анфилады, то есть три раза в неделю дежурил у одних их трех дверей в королевскую половину дворца и не являлся командиром гвардейского подразделения, вообще-то гвардейцы завидовали этой синекуре на глазах у монарха, но между собой не показывали вида и называли этих офицеров мажордомами, а полковника недолюбливали и сами мажордомы, за низкое происхождение. И тут полковника осенило… «Ребята» - рявкнул он – « Ну кто там в этих портальных халупах, какие-то гномы, а тут гвардейцы, элита армии. Так давайте сделаем подарок, нашему Великому монарху, возьмем эти домики с налета. Наш добрый король всех щедро наградит, а там внутри, разрешаю брать все что блестит, пить все что горит, и трахать все что шевелится». Ровно через секунду полковник Гор, стал самым популярным человеком в гвардии.
Полковник решил начать с резиденции портальщиков и выведя войска на линию атаки, он открыл черный ларец данный ему на сохранение… там лежали два мощных антимагических амулета, чтобы их задействовать, надо было разбить камень в центре амулета специальным серебряным пестиком, и мог это сделать любой не маг, (все магистры, по приказу Великого магистра, покинули эти королевства).
Дворец Портального графства гвардейцы взяли, хоть и не с налета, бой был не самым легким, гномы были бойцами не из последних, но численное преимущество и серьезное вооружение (Черные арбалетчики также присутствовали) сказали свое слово, да и мотивация была хорошая. Потеряв треть личного состава, гвардейцы озверели и пленных не брали, а потом началась охота за всем, что горит, блестит и шевелится, а в резиденции этого было навалом. Особенно в винном погребе и гареме, так что про сам портал гвардейцы вспомнили сильно позже. А потом пришел черед портала… Там бой был не менее жестким, но и тут гвардейцы победили, тем более, что к ним подошло подкрепление ввиде гвардейских платунгов охранявших городской театр. Друзья сообщили им об инициативе полковника и попросили не сообщать командованию, чтобы не делится с оным телками и золотом.
А концерт шел своим ходом, ни король ни вельможи ни сном не духом и не знали, что бой уже идет и даже закончился (Серые присматривали за гонцами и внутрь театра так никто и не попал, попадали гонцы исключительно на ятаганы и стрелы Серых). И вот наступило время канкана… Девушки были в коротких разлетающихся юбках, втопиках открывающих живот и коротеньких пелеринках-накидках.
Гремела музыка, мелькали стройные ножки, в зале померк свет, ударила барабанная дробь и вдруг девицы перестали танцевать, одновременно хлопнули ладонями по изящным сумочкам висящих на элегантных поясках, и со сцены хлынула в зал и ложи волна Белых собак, а в руках у девушек, да и у остальной труппы высыпавшей на сцену, появились в руках странные арбалеты, с однороговым луком внизу и по ликторам охраняющим королевскую ложу ударили очереди Калашей, впрочем у некоторых ликторов тоже появились в руках автоматы, собачки их не трогали, а свои отличали по мерцающему ореолу защитных амулетов. Фон Качесс успел тут кое кого вербануть.