Удары клыками достаточно эффективны: они наносят глубокие, обильно кровоточащие раны. Укусы резцами в области губ, ушей и т. п. оказываются очень болезненными. Но наиболее страшным является сильный жим всей пастью конечности своего противника. Никакие закруты при этом не требуются: поймал за ногу и грызи, пока соперник не свалится.
Поскольку зрители редко удовлетворяются ритуализированными боями, собак зачастую стравливают даже после того, как побежденный сделает попытку бежать — так отбирают животных с пониженной социальностью. Эти животные, как правило, не реагируют на демонстрацию подчинения и стремятся довести бой до уничтожения противника. Бои при примерном равенстве соперников длятся долго, десятки минут, иногда более часа, пока оба бойца не выдохнутся либо их не растащат ввиду угрозы жизни или явного стремления побежденного бежать (собака кричит в голос и вырывается из зубов противника). Таким образом, бойцовая собака — стайер: она выигрывает, изматывая противника либо калеча его.
Ни о какой социальности бойцовых собак не может быть и речи. О нарушениях психики у сук уже упоминалось; у кобелей дело обстоит не лучше. Всерьез растравленный кобель любую собаку воспринимает лишь как противника. Он бросается даже на течную суку и начинает рвать ее. Если удается блокировать стремление к убийству, заинтересовав его запахом суки, кобель не может ее повязать. Другими словами, нарушения поведения у кобеля настолько серьезны, что психику его никак нельзя назвать нормальной. Заводить такого охранника — все равно что нанимать телохранителя из числа пациентов психоневрологической клиники.
Бойцовые собаки настолько сконцентрированы на своей задаче, что индивидуальность человека для них как бы размывается. Хотя прямой отбор по подобной особенности поведения не велся, она есть: бойцовая собака постороннего человека просто не видит. Чужак вполне может взять на поводок чемпиона боев и увести его с собой. Не удивительно поэтому, что с собачьими боями помимо подпольного тотализатора связано еще и регулярное воровство бойцов.
Напрашивается вывод, что из бойца телохранитель не выйдет: тут и принципиально разная техника боя, и диаметрально противоположные требования к контактности собаки с человеком. Попытка использовать бойцовую собаку в борьбе с человеком обречена на провал. Стремление драться с другими собаками оказывается просто подарком для воров: достаточно подбросить бойцовой собаке любую дворнягу — и можно смело «идти на дело». Такая собака совершенно непригодна к парной работе — она может искалечить даже щенка.
В бою можно проверить упорство, но никак не рабочие качества собаки-телохранителя.
ПОРТРЕТНАЯ ГАЛЕРЕЯ ИЗБРАННЫХ
Истинные волкодавы
Волкодавы относятся к одной из древнейших групп пород — к молоссоидам, или мастифам. Они появились несколько тысячелетий назад в суровом Тибете. Предгорья Тибета, Памира и Тянь-Шаня являются колыбелью древнейших цивилизаций и одним из мировых центров одомашнивания животных. Племена и народы, проходившие по Великой Степи на запад, двигались вместе со своим скарбом и скотом. В пути людей поджидало множество опасностей, встречались хищные звери и лихие разбойники, поэтому так необходимы были бесстрашные и неутомимые собаки-волкодавы. Пока они были живы, никто не мог добраться до овец или покуситься на жилище и пожитки.
Шли годы, люди оседали в приглянувшемся месте, обзаводились хозяйством, пока очередная кочевая волна не захлестывала их в своем неукротимом течении. Неправильно представлять себе переселение народов как что-то молниеносное — это процесс медленный, сравнимый не со стремительным разливом реки, а скорее с неторопливым подъемом уровня моря. Люди переселялись с одного пригодного для обитания места на другое, и, точно вехи на этом пути, оставались породы собак. Так произошло с истинными волкодавами.
В процессе переселения народов Великой Степи от отрогов Тибета на запад появились тибетский мастиф (только не его беднокостная английская версия, а истинный хозяин гор), среднеазиатская овчарка и ее турецкая ветвь — анатолийский карабаш, кавказская овчарка, вымершая ныне татарская (обитала в Крыму). Дальше на запад — троица из Высоких Татр — кувач, чувач, кувас и, наконец, породы Западной Европы: пиренейский мастиф, швейцарский зенненхунд. Несколько особняком стоит испанский мастиф — все та же среднеазиатская овчарка, попавшая вместе с персидскими овцами на новое место четыре столетия назад и хорошо там прижившаяся. Аланские собаки, вызывающие ностальгию у западных кинологов, по происхождению являются разновидностью кавказских овчарок, пришедших к берегам Британии вместе с лихими воинами-аланами, т. е. осетинами.
Всех этих собак роднит не только происхождение, но сходная внешность и характер. С продвижением на запад в облике животных появилось больше декоративных черт, а породы, оставшиеся близко к центру образования, в суровых условиях, сохранили много древних признаков. Облик среднеазиатской овчарки, например, остается неизменным как минимум четыре последних тысячелетия.
Среднеазиатская овчарка
Одна из древнейших пород своей группы. Легко переносит экстремальные климатические условия в очень широком диапазоне. В ряде районов среднеазиатской овчарке приходится сопровождать отары в горы на высоту до 4000 м над уровнем моря весной и спускаться с ними осенью до уровня 500—1000 м, при этом суточный перепад температур может составить 25-30 °С, а иногда и больше. Перекочевка, как правило, происходит быстро. На равнине кочевки составляют иногда сотни километров.
Эта собака буквально «помешана» на охране собственности, беря под защиту все, что принадлежит ее хозяевам: квартиру, дом, участок и все, что там находится, будь то вещи, другие домашние животные или чада с домочадцами. На чужой территории собака безразлична к посторонним людям.
Подобная манера поведения создала определенные трудности в использовании породы, когда ее только начали вводить в заводское разведение. В отличие от привычной в армии немецкой овчарки, «среднеазиат» очень тяжело переносил смену проводников — «хозяев», точнее, тяжело было новым «хозяевам», поскольку своенравные собаки очень жестко давали понять, что они не будут подчиняться всем подряд. На достаточно долгий период за породой закрепилась слава плохо дрессируемой и непредсказуемой.
В наши дни среднеазиатская овчарка переживает подлинное возрождение — сформировалось отличное заводское поголовье. Эта собака может работать в самых сложных условиях; она самостоятельна, для принятия решений ей не нужен постоянный контроль человека; охрана территории у нее «в крови».
Среднеазиатская овчарка очень хорошо относится к детям. Даже самый злобный кобель, только что с жутким рычанием бросавшийся на нарушителя, очень осторожно держится с ребенком, еще плохо стоящим на ногах, даже если тот ему докучает.
Внешний вид среднеазиатской овчарки внушает уважение. Это рослые мощные собаки несколько растянутого формата. Рост сук не менее 60, кобелей — не менее 65 см, но хорошие представители породы обычно значительно крупнее; предпочтительный рост сук — около 70, кобелей — 75-80 см. Уши и хвост купированные. Шерсть средней длины, с густым подшерстком, обладает способностью к самоочищению от загрязнений. Окрас любой, кроме мраморного и голубого.
Обратите внимание на резко выраженную разницу в размерах между кобелями и суками: она позволяет использовать пару кобель — сука для совместной охраны, при этом у каждого партнера своя функция и своя манера работать.
Сука всегда более настороженна и любопытна, она не поленится раз за разом обходить территорию, чтобы убедиться, что все в порядке. Кобель обычно намного флегматичнее, он выбирает для наблюдения место повыше и часами лежит там. Со стороны кажется, что собака просто спит, однако сквозь полудрему она чутко следит за всякими звуками и запахами. Услышав лай суки, обнаружившей врага, кобель кидается в бой очертя голову. Он атакует напролом, между тем как сука хитрит, старается атаковать с самой уязвимой точки, уворачивается и поднимает шум. Отбиться от пары «азиатов» — задача трудная, даже если использовать огнестрельное оружие. Низкая чувствительность к боли делает этих собак великолепными воинами.