От последних моих слов Феб заорал так, что задрожали стены. Мышцы его шеи, груди и плеч вздулись, проступили на них вены. Он сложил две ладони: послал в меня «Пламя Эсхила».
Я был готов — магический щит развернулся с громким хлопком, принимая удар его ревущей точно зверь плазмы. Темно-багровый поток отразился от моего щита и ударил в свод, оплавляя камни перекрытия. А в подвале стало невыносимо жарко. Сзади послышались крики.
Я знал, что за мой спиной возле открытой двери стояла мама и Майкл с Элизабет, возможно кто-то из охранников. Они не решились войти в зал и столпились на лестнице. Заслоняя их, пришлось расширить «Лепестки Виолы» — за последние дни моя защитная магия набрала должную мощь. В правую руку вместо «Ликозы» я активировал «Гнев Небес», после знакомства с которым у Аполлона наверняка остались самые неприятные воспоминания.
— Остановитесь! — вскинув руку, вскричала Артемида, ее взгляд метался между мной и Фебом.
Она уже была готова бросится ко мне, когда плазменный поток с рук Аполлона иссяк, а с моей руки мгновенно сорвались яркие нити электрического разряда. Бил я беспощадно, зная, что олимпийскому богу лишним не будет. Феб не устоял, его швырнуло на пол, и он, сияя от электрических змеек, опутавших его тело, сжался, забился в конвульсиях. Знаю, не раз испытал «Гнев Небес» на себе: это очень больно, когда электрические потоки пронзают каждый нерв, добираются до спинного мозга, а мышцы они скручивают так, что кажется, те разорвут от напряжения кожу.
Гера отскочила к стене, быстро формируя защитный слой.
— Не надо было меня трогать! — выкрикнул я, и едва Феб шевельнулся, чтобы встать, с моей правой руки его настиг жестокий удар кинетики. Аполлон отлетел к стене, ломая спинку дивана, переворачивая стол. Второй удар пришелся чуть выше олимпийца, зацепил лишь его плечо и выбил из простенка кирпичи.
— Астерий! Остановись! Немедленно остановись! — вскричала Артемида.
Я прикрылся «Лепестками Виолы» и бросил Аполлону:
— Вон отсюда! Разорву на куски! — именно эти слова напомнили мне о забытой магии «Витру Борем». В свете новых событий ее нужно обязательно добавить в арсенал сегодня же перед сном.
— Ты за это заплатишь, граф Елецкий! — Гера, прикрывая своим щитом Аполлоны, попыталась рассмеяться, но вместо смеха вышло хриплое ворчание, похожее за карканье вороны.
— Вон отсюда! — повторил я. — Не заставляй меня делать больно и тебе тоже!
Я убрал щит чуть раньше, чем Гера и Феб исчезли. Они вместе растворились во вспышках красного как кровь света. Артемида молча стояла с минуту, наверное, ожидая моих слов. Недожалась — медленно растаяла в полумраке, бросив на меня взгляд, полный сожаления и боли. То же самое что в ее глазах, было у меня на душе: сожаление и боль. Много сожаления и боли. За то, что случилось между нами, за то что она поддалась хитростям Геры. Я не мог поверить, что Небесная Охотница, обычно неторопливая, рассудительная повелась на уловки жены Громовержца. Что будет дальше, об этом я не хотел думать. Да и не ко времени эти размышления.
— Саша! Что это все значит? — услышал я окрик Елены Викторовны.
Я повернулся, кое-как надев на лицо улыбку.
— Ничего особого, мам. Разговор по душам с некоторыми небесными существами, — повернувшись, пояснил я. — Советую тебе вышвырнуть статую Геры из нашего зала богов. Пользы от нее точно не будет.
— Александр Петрович, вы нас очень напугали! — Денис с одним из охранников сбежал со ступеней.
— Ну так вышло, — я сделал улыбку шире. — Молодцы, что не вмешались. Иначе все могло бы выйти намного хуже.
— Ну так по вашим инструкциям: если магические силы и вы там, то мы не лезем, народ ограждаем от всяческого участия. Елену Викторовну бережем, заслоняем. И мы заслоняли, никого не пропускали, — протараторил он примерно то, что я ему не раз говорил о действия в случае каких-либо происшествий с явными магическими проявлениями.
— Ваше Сиятельство, мы с Элизабет за вас очень испугались! — воскликнул Майкл, его язык явно заплетался от волнения и от вина. — Это же в уме не укладывается! Как такое может быть⁈ Здесь в самом деле были боги? Елена Викторовна говорила мне, что к вам в дом приходит Артемида, и что вы, бывает, в гости к ней, а я никак в такое не мог поверить! А сейчас видел своими глазами! Кто они были, ваше сиятельство⁈