Я поговорил с ним еще немного насчет Талии, предложил некоторые хитрости, которые могли бы повлиять на баронессу Евстафьеву, снять с нее «корону» Принцессы Ночи и заставить ее взрослеть. После чего я пожелал Родерику скорейшего выздоровления, и мы с Ольгой вышли из палаты.
— Елецкий, ты не перестаешь меня удивлять, — сказала Ольга, когда спустились на первый этаж и направились к выходу. — В тебе словно живут два человека, один беззаботный, ветреностью едва ли не равный Талии, а другой столь зрелый и глубокомысленный, будто проживший множество жизней. И думаешь, как это вообще возможно?
— Еще добавь, что один человек достаточно мягкий и добрый, а другой готов, не задумываясь дать в морду, тому кто заслужил. Вот, например, виконту Пирогову, — я бросил насмешливый взгляд на того самого самодура в белом халате, пытавшегося не пустить нас в палату к Мышкину.
Он отвернулся, сделал вид, что увлеченно разглядывает что-то на стенде за стеклом.
— И это в тебе тоже есть, — рассмеялась Ольга Борисовна. — Поэтому, ты мой возлюбленный мужчина, полный загадок, которые я собираюсь разгадывать всю жизнь.
— А ничего, что из-за этого возлюбленного мужчины откладывается обед в ресторане? Ты же слышала, мне нужно в храм к Гере, — напомнил я.
— Мы поступим мудро: там, на Окопной недалеко от храма есть ресторанчик под названием «Очарованье». Я в нем ни разу не была, но от кого-то слышала, что там неплохо. Так вот, пока ты будешь секретничать с Герой, я займу столик в этом «Очарованье» и закажу обед себе и тебе. Тебе закажу на свой вкус. Это даже интересно. Да? Представляешь, какая интрига, что тебе выпадет на обед? — Ковалевская следом за мной сбежала со ступеней и корпуса Красных Палат, и мы поспешили к стоянке, где дожидался «Гепард».
— Да, будет интрига, — согласился я. — Почти такая же, как затянувшаяся интрига с Ленской, что она там мне приготовила. Водите меня все вместе за нос много дней. К этой ерунде даже подключились, так сказать, высшие силы.
— Ну, у актрис свой, несколько странный в моем понимании ум, — Ольга отвела взгляд в сторону, и я понял, что эту тему лучше не трогать.
Расставшись с Ковалевской у севера на Окопной, я поспешил к храму Геры. Теперь для меня встал вопрос, как там найти Величайшую. Разумеется, она не будет стоять у входа в ожидании меня. О том, что мне следует обратиться к какой-либо жрице, супруга Громовержца не сказала. Раз так, то мне придется воспользоваться такой полезной штукой, как интуиция Астерия. Правда она натренирована на опасности, но часто помогает и в иных случаях.
Пропуская прихожан, которых здесь было много, ненадолго я задержался под портиком между огромных мраморных колонн. Затем вошел, оглядывая длинный зал в дальнем конце его возвышалась высокая статуя Геры, державшей скипетр, сверкающей позолоченными одеждами. Там же стояли алтари, возле которых толпился народ. Немолодая жрица в белых одеждах с синей атласной полосой что-то говорила собравшимся у пьедестала статуи.
Я дошел примерно до половины зала, свернув к ряду колонн, и там прикрыл глаза, переходя на тонкий план. Величайшей здесь не было, но интуиция подсказала, что мне следует пройти дальше, за статую, во внутренние пределы святилища и там почти сразу справа расположена комната, где мне следует ждать. Возможно, заслуга в указании направления была не моей интуиции, а подсказкой самой богини. Ведь подбрасывать определенные мысли в людские умы — один из тайных промыслов Величайшей.
Обойдя статую, я оказался в полутемном коридоре. С противоположного края мне навстречу вышло две жрицы.
— Что вы здесь делаете⁈ — с возмущением сказала одна из них.
— Видите ли, у меня здесь свидание, — ответил я, представляя, как нелепо звучат мои слова и добавил: — Свидание с Герой. Полагаю в этой комнате, — я открыл дверь, на которую мне указывала интуиция.
— Ну-ка постойте! — повысила голос жрица.
Но я уже вошел в совершенно пустую, темную комнату. Она напоминала ту, с которой открывался портал во владения Артемиды.
— Вы не смеете здесь находиться! Немедленно уходите! — одна из жриц, та, что помоложе, вбежала за мной.
— Дорогая, мне надо. Говорю же, свидание с богиней. Уж поверь, не вру, — меня разбирал смех, хотя ситуация была глуповатой и грозила тем, что меня со скандалом выставят из храма. При чем мой дворянский жетон в данном случае сыграет против меня, дав повод неприятным газетным статьям.
— Уходите, я вам сказала! Что за наглость! — она вцепилась в рукав моей куртки.