Остальную часть боя я не смотрела. Не могла перебороть отвращение. Мир же внимательно наблюдал за происходящим.
- Я его беру, - раздался голос хана через четверть часа. - Снимай маску, - а вот эта фраза была обращена уже к Жану.
Мир кивнул брату. Я вновь повернулась, но сосредоточилась на лице Ратыя.
- Ясно, прекрасно, - ни один мускул не дрогнул на знававшим сражения лице. - Но маска тебе понадобится, правда, не в этом одеянии. Одевайся, мы уходим.
Пока Велижан одевался, хан подошёл к нам.
- Я понимаю ваши опасения, всё же странна воля богов. Но забавно. Наши договорённости в силе, тренировать я тебя буду всё равно, но из него готовить приемника. И в случае чего не медля зови меня.
Дождавшись утвердительного кивка мужа, хан пожал тому руки и склонился в небольшом поклоне мне.
Возвращались в машину мы уже вдвоём. Мир молчал, а я обозревала окрестности. Дорога проходила сквозь лес. Сгущались сумерки. Если честно, меня что-то тревожило. Не хотелось бы попасть в ловушку. Но если у предыдущих наёмников сорвался план, чего им стоило воспользоваться беззащитностью КНЯЗЯ?
Я поделилась своими опасениями с мужем. На что он решил больше не рисковать. Сразу же вызываем Ратыя.
Спустя полчаса у меня засосало под ложечкой. Муж решил больше не выжидать.
Велев остановиться водителю, он связался с ханом и изложил ему суть.
- Тихуша, езжай один, - тот побледнел. - Это приказ.
Понимаю его опасения, всё же не хочется знать, что идёшь на возможную погибель. Но ослушаться приказа он не может. Тем паче, что на нём метка стоит так же, как и на всех тех, с кем мы пересекались за последнее время.
Мир надел на голову платок. Я с интересом наблюдала, как сияние исчезает, что ещё за вещь гасящая?
- Это от костюма арабки. Ведь Жану эта деталь была не нужна.
А, ну тогда понятно. Мир натянул на платок обруч. Ну вот, теперь у нас арабский шейх в белых одеяниях. Разве что полы одежды более короткие. Но он всё равно был бельмом на глазу в тёмном лесу. Я, кстати, тоже.
Мир тихонько увлёк меня вглубь леса. Что будет с Тихушей? И почему мы не уходим? Вопросы были готовы сорваться с языка, но муж приложил палец ко рту и сделал жест, что мол, будь очень внимательна, приготовь оружие. Не прошли мы и с десяток саженей, как послышались выстрелы. Резкие движения Мира, жест, что замереть и стоять на месте. Я не заметила, как осталась одна. Было страшно. И пояса верности на мне уже нет. Он остался в нашем месте. Но отлучаться мне было нельзя. Ведь сейчас, пока мы связаны, то в относительной безопасности, а стоит мне уйти и я подвергаю мужа неоправданному риску.
Увидела силуэт мужа, манящий жест. Старалась двигаться бесшумно, но подготовки соответствующей у меня не было. Прижималась к земле, чтобы незаметно проскользнуть меж деревьями. Но иногда наступлю на сучок или сухую веточку.
Звуки выстрелов стали ближе. Казалось, что они рядом, в несколько саженей от нас. Вновь жест замереть. Слушаюсь, и остаюсь одна. Смотреть я просто не могу, стараясь прятаться за деревом. Но глаза не закрываю, нужно наблюдать. Взгляд бегающий, ловящий мимолётные движения деревьев, падающие листочки, треск чего-то сухого. Стоп. Это плохо. Кто-то идёт? Мужа отвлекать нельзя. Они ведь навредить не могут. Нет, значит, нужно расслабиться и ждать.
Слышу выстрел, полёт пули, ощущаю, как поле вокруг меня сгущается. А дальше звук падающего чего-то тяжелого. Тела?
Выстрелы стихают.
Муж зовёт меня жестом, и мы идём к дороге. Освещения почти нет, лишь вдалеке виднеются горящие фары машины. Идём к ней, я переступаю через мёртвые тела людей.
- Уходите. Садитесь и уезжайте, - в темноте как гром среди ясного неба раздался низкий голос Ратыя.
В машине стоит металлический запах крови.
- Мирослав, садись за руль, - сказала я, муж молча кивает, вытаскивая с водительского сидения умирающего Тихушу, пересаживает его ко мне назад.
Отключаюсь от посторонних мыслей, отмечая лишь, что мы тронулись с места.
Любовь, только любовь. Концентрирую силу на кончиках пальцев, вливая в рану, из которой торчит рукоять ножа. Это будет сложно. Нужно осторожно вытаскивать его, но успевая залечить тот отрезок раны, который освободится. Беру в руки нож и начинаю медленно его двигать. Каждый перст* я делаю передышку. Как же сложно. Руки уже дрожат. А больше силы тоже нельзя давать, иначе может зарубцовываться не освобождённая ткань. Последние же перст дался очень сложно, ведь нож сам уже не держался и качать его было нельзя. В глазах уже темнело. Машина остановилась. И муж перехватил рукоять.
- Заканчивай, я подержу.
- Очень медленно доставай.
Я прислонила обе ладони к краям раны и сосредоточилась на ощущениях. Тихуша стал приходить в себя. Поспи ещё чуточку, позволь закончить.
Оставшиеся действия я уже не видела, лишь ощутила, как препятствие убралось и сила из рук объединилась в единую. Ещё пару мгновений, всего чуточку. И спасительная темнота.
Глава 22
Очнулась я в наших покоях во дворце. Обнажённая, под одеялом. На улице уже позднее утро или день, судя по всему, потому как сияния моего почти не заметно.
Солнечные дни - это хорошо. Скоро бабье лето кончится, начнутся дожди. Не люблю сырость, хмурость. Хочется видеть солнышко и улыбаться ему. А вот сидеть и глядеть, как небо плачет нет желания.
Выглянула в окошко. А на нём решётки стоят.
Царевна там в темнице тужит...
Надо будет волка завести.
Пора выбираться из моей темницы. Интересно, как мы вчера добрались? На машине или каким другим способом? Например, верхом на хане. А что, мне такая идея больше нравится. Не только же ему нас использовать в своих происках.
Так я думала, приводя себя в порядок. Всё же в гостях хорошо, а дома лучше.
Оделась я в привычную сорочку с сарафаном, волосы под сороку убрала. Оглядела себя в зеркале, хороша, разве что замужняя. На голову под сороку плат свой нацепила, что сияние убирал. Посмотрим, узнают ли меня и как встречать будут.
Выскользнула из покоев.
Челядь, завидев меня, в ноги бросилась.
- Княгиня вы наша, мы вашему мужу всё уже высказали.
- Здравствуйте, мои дорогие.
- Здравия вам, - и кланяются до земли вновь. - Мы вас в обиду не дадим.
Улыбка сама расползлась до ушей. Это они о чём? Поинтересовалась у слуг. Так, кажется, речь о том, что они всё знают, слышали, как со мной КНЯЗЬ перед отъездом разговаривал. Уж не знаю, как они это слышали, если тут звукоизоляция неплохая. Или Мир усилил звук АСом? Так вот, все знают, что союз наш без любви был, а по договорённости родителей, но это не значит, что так к любимице народа относиться можно. Уважение превыше всего. И вообще, старый Князь сам жил, а до того у него с княгиней покои разные были. Так что они готовы мне лучшие комнаты обустроить во дворце. Я даже закашлялась от такого их желания помочь.
- А до князя меня проводите? - решила быстро сменить тему, пока не поздно.
- Как не проводить...
Так и провели до самого кабинета мужниного.
Постучаться или нет? А вдруг что не для наших ушей будет? Постучусь, пожалуй.
Вошла я после княжеского дозволения. А со мной и челядь пристроилась. Муж лишь взглянул на них, глаза улыбаются, но пытается сохранить серьёзное лицо.
- О, вернулась, жена не путёвая!
Рад видеть тебя в добром здравии.
А я вспомнила про сковородку. Эх, мало, видно, ему веничка. И сама так ехидненько улыбаюся.
- Оставьте нас, - кивнула слугам.