Вспомнила об опасности. В боевых способностях мужа я была уверена, но на любого человека можно найти управу.
“Мир, нас подстраховывают?”
“Хан в любой миг явится. А его люди рассредоточены по периметру всех подземелий. Но ты в случае чего переносись в наше место.”
“Без тебя не пойду.”
“Пойдёшь, не спорь. Рисковать тобой не буду. Если скажу уходить, значит пойдёшь.”
“А как же ты? Ведь защита перестанет действовать.”
“Подвергать опасности себя больше не буду. Наши с тобой жизни ценятся в первую очередь.”
Не нравится мне всё это. Но оспаривать с мужем столь серьёзные решения не буду. Рада, что он уже понял ценность своей жизни. Он растёт. Надеюсь, что и я вместе с ним.
Тут ещё играет немаловажную роль вопрос доверия. В прошлый раз такого разговора не было, когда его спасать пришлось. А в этот раз есть. Вот и посмотрим, как на сей раз справится. Ну не наступит же он и в третий раз на одни и те же грабли. А чутьё моё если что подскажет, если надо будет вмешаться. Про то, что оно даст сбой н допускала даже мысли.
“И ещё, Ясь, не вздумай переноситься с кем-то, кроме меня. Ты поняла? Даже если это твоя мама, брат, кто угодно. Только если и со мной тоже.”
“Почему?”
“А ты помнишь, как пытались проникнуть под моей личиной в училище? Как знать, что у них нет ещё кого в загашнике*?”
Огарок завершил своё существование, напоследок блеснув жёлтым огоньком, словно подмигнул, погрузив нас во тьму. Ну вот, вновь мрак. Эдак и привыкнуть к нему недолго.
На плечи опустились тёплые руки, обнимающие меня. Любимый. Сразу такое спокойствие наступает, когда ты рядом. Странно, но я сейчас счастлива. Здесь, во влажном подземелье, почти голая, замёрзшая, зато в его объятиях. Внезапно тепло рук исчезло, погружая меня вновь в противный холод.
Женщина вела себя тихо, словно задремала. Дыхание её было равномерным и разбавляло угнетающую тишину.
Замок напомнил о своём существовании противным скрежетом, словно внутренности выворачивали. Резкий свет на мгновение озарил всё вокруг и осветил каждый уголок помещения. Страх, что найдут мужа, заполонил меня. Но Мира здесь не было.
Но как такое может быть? Но додумать я не успела.
Меня схватили за руку и потащили из каморки, не заботясь о том, поспеваю ли я идти или спотыкаюсь. Грубо впихнув меня в какую-то отворённую дверь, затворив её вслед, мне показали на прикованного к стене человека.
Он был ранен и трудно узнаваем. Слипшиеся от крови волосы, порезы на щеках, одутловатое лицо и заплывшие глаза. От былой красоты не осталось и следа.
Я подошла вплотную, на удивление мне никто не препятствовал, прикоснулась к щеке рукой, проводя нежно по скуле. Веки дрогнули и приоткрылись. Он встретился со мной взглядом, и столько в нём было боли.
- Прости, я не справился, - осиплый голос уже не был похож на себя.
И я поцеловала потрескавшиеся губы, стараясь прочувствовать все повреждения, потому что другим способом показывать свою силу не хотелось, залечивая внутренние раны, проткнутую селезёнку, отбитые почки, и старалась отрешиться от окружающего мира, вкладывая свои лучшие чувства, и оставляя лишь внешнюю видимость повреждения кожного покрова. Часть ран всё равно скрыта окровавленной одеждой, видимости не убавит, а часть выглядела настолько плохо под слоем засохшей крови...
- Переломов нет, но кости вывернуты. Ты вставишь сам? - шепнула, разрывая поцелуй. Получила кивок в ответ.
- Ну так,что, княгиня? Каков твой ответ на этот раз? - противный низкий голос с рычащими нотками раздался у самого уха. - Что нам стоит прервать его жизнь или продолжать мучить его на твоих глазах, что ты сама будешь просить о его смерти?
- Я с ним простилась, - тихо ответила я. Но в повисшей тишине мой голос словно отразился от стен. Я повернулась, глядя на столпившихся у входа белобрысых. Они что, подбирают в свою ячейку только светленьких? Бр, меня уже от них типать начинало. Хорошо, что Мир у меня тёмненький.
"Уходи".
- Прощайте, ребятки! - помахала рукой мужчинам.
Я сорвала платок с волос, резко ослепив окружающих и переносясь в наше место.
На сей раз страха я не испытывала, за мужа не переживала. Он справится. Не посмеет не справиться. Чувствовалась лишь моя усталость.
Было холодно. Хочу тепла, погрузиться в водную толщу, не замечать ничего и отключить все мысли. И просто слышать как в ушах плещутся едва слышимые волны, чувствовать их движение, ощущать, как вода тебя держит, даже толкает вверх, не давая уйти на дно. Зависнуть где-то посередине между дном и воздухом и просто быть.
Сорочку пришлось снять, а волосы решила распустить. Мне сразу же стало теплее от естественного одеяла из волос. Вошла в тёплую воду ручья, превратившегося в глубокую речку, позволявшую погрузиться по самый подбородок. Легла на спину, полежала так, просто глядя слепыми очами в голубое небо.
Пора заняться своим исцелением. Попробовать что ли вывести остатки яда из организма?
Набрала побольше воздуха в лёгкие и нырнула.
Вода скользила вдоль изгибов моего тела, унося с собою чуждые мне составляющие.
Живая вода. Как и всё вокруг.
Как можно не любить природу? Она ведь так прекрасна. Шум шелестящих листочков, любование травой луговою: наблюдать как ветер колышет ковыль, заставляя колоски изгибаться, словно волны на море. Вдыхать аромат разнотравья, хвои. И даже видеть, как порхают бабочки в брачном танце над цветами. А вот и шмель пролетел мимо, работая своими крылышками словно пропеллерами.
Я улыбнулась. Всё же я была не права: на самом деле стоило окунуться в саму жизнь, отринув все трудности, людские заморочки, и сразу наступает согласие с самим собой. Я выныриваю на поверхность, хочу открыть глаза, но приходит сообщение от мужа:
"Ясь, возвращайся в то же место, и не вздумай смотреть любым способом. " - выключила “зрение” на МАСе, плотно закрыла веки, не давая себе даже возможности узреть сквозь щёлочку.
"Я раздетая."
"Ага, не страшно."
Ну как знаешь.
Переношусь в то же место, так и не открывая глаз. Мне на плечи опускается какая-то ткань. Тёплые руки любимого притягивают меня к себе через полотно. Резкий запах пота и крови заставляет голову идти кругом.
- Пойдём, уходим, - говорит вслух, почему?
Я стою спиной к мужу.
"Ясь, чего ты ждёшь?"
"Подтверди себя."
"Глупенькая моя, я всё равно тебя люблю."
"Подтверди!"
"Это не я, - смеётся, таким родным смехом, - а ведь я тебя почти изнасиловал в тот день, с трудом смог себя сдержать. Прикасаться к твоему телу, вдыхать твой аромат, тереться о твои упругие бугорки. Ну зачем ты дразнишься?" - вообще-то он сам себя дразнит.
Ощутила как сзади в меня начинает упираться возбуждённое мужнино естество. И меняю окружающий нас мир.
- Ясь, не смотри, - это уже вслух.
Слышу, как разрывается ткань. С моих плеч скользит материя. Плеск воды раздаётся сзади. А я стою спиною и боюсь пошевелиться.
Треск огня, запахло горелым. Но я стою и чего-то жду. Запаха крови больше нет.
Муж подходит сзади, влажный и обнажённый. Очерчивает контур моего тела.
"Ничего не говори, ладно?"
"Как скажешь."
Пояс верности падает долу, а мужнины руки скользят по раздражённой коже.
Я не затрагивала больные темы, просто наслаждалась его обществом, его ласками. А глаза он просил не открывать, отдавшись ощущениям.
О Мир, как же я тебя люблю!
Разворачивает меня к себе, целует в уста. Настойчиво, как бы требуя чего-то. Я поддаюсь его напору, обвиваю его шею руками.
Мы опускаемся на колени, а потом меня укладывают на спину. Муж продолжает ласкать, особенно нижнюю часть тела, которая саднит, но под его руками словно исцеляется, переставая беспокоить и лишь ещё больше возбуждается.