— Держите. Тут восемь жетонов.
— Жетоны? — в голосе Отиса прозвучало откровенное непонимание происходящего.
— Да, жетоны. Тут нет никакой хитрости, каждый жетон — пропуск, работающий лишь один раз.
— То есть у меня право восемь раз посетить…
— Именно.
— Понятно, — Отис одним движением взял протянутые жетоны. — Спасибо… за все.
— Не за что. Это моя работа…
Уже выходя из офиса, у самой двери, мистер Кайве оглянулся, ему все казалось, что за его спиной представитель компании довольно ухмыляется. Но то, что он увидел, испугало его куда больше, хотя, казалось бы, ничего страшного в этом не было… Лицо юриста выражало… да ничего оно не выражало! Полное равнодушие, словно отрицающее то, что происходило вокруг. И пустота в глазах — невероятно глубокая и бесконечно притягательная…
Отис опрометью выбежал из кабинета, даже забыв закрыть за собой дверь. Сбежав вниз по лестнице, он остановился и перевел дыхание. Теперь, когда пустое лицо человека в сером пиджаке не стояло перед глазами, мужчина немного успокоился. Постояв несколько секунд и выровняв дыхание, Отис Кайве уверенной походкой направился к выходу. Жетоны приятно оттягивали карман брюк.
Встречный разговор
Громоподобный звон будильника расколол предутреннюю тишину. Сознание, словно пловец, вынырнуло из глубокого и темного омута на поверхность. Мягкие объятия сна без снов неохотно выпустили свою временную добычу. А затем пришел холод. Отис Кайве обхватил себя руками и мелко задрожал, сил не хватало даже на то, чтобы добраться до стула с аккуратно развешенной прошлым вечером одеждой.
Стеклянный взгляд серых глаз мазнул по одинокой постели, скользнул вдоль притихшей в ожидании нового дня комнаты, остановился на отчаянно дребезжащем нарушителе спокойствия. Он сидел и смотрел на стрелки, громкий звон пролетал мимо его ушей, даже не касаясь их, привычный утренний озноб постепенно покидал тело, уступая место… нет, не теплу, всего лишь не холоду. Обычное утро, такое же, как тысячи других до.
Отис попытался вспомнить свой сон, который снился ему каждую ночь… Всегда разный, но всегда один и тот же. Пытался, но не смог. Не смог, потому что сегодня ему ничего не снилось и одного этого хватило, чтобы привычное оцепенение рывком спало. Мысли прояснились, в глазах появилась мрачная целеустремленность. Отис Кайве не любил загадок (он вообще мало что любил, если честно…). Чем эта ночь отличалась от других? Рука, забравшись под подушку, быстро нащупала что-то твердое и вытащила на скудный свет, проникающий из-за штор. Восемь жетонов. Серые пластинки, тускло поблескивающие, если их повернуть под определенным углом. Так может в них причина? Отис покачал головой, что-то здесь было не так (хотя он не смог бы сказать — что именно), странное чувство, появившееся после подписания контракта с Компанией, не покидало его.
Отис одним движением отбросил в сторону одеяло, поднялся, сел на краешек кровати. Хватит! Это ведь даже не предчувствие и откуда он знает, что это чувство, прицепившееся к нему, означает что-то плохое? Может наоборот? Да и затем ли он потратил столько времени, столько сил, подписал контракт… чтобы просто остаться дома, спрятав голову под одеяло? Нет!
Контрастный душ окончательно привел мужчину в чувство, а чашка горячего кофе вернула кристальную ясность сознания и успокоила не на шутку разыгравшиеся нервы… Отис застегнул пальто, предварительно запихнув в его внутренний карман жетоны, схватил лежащий на полке зонтик. Вышел из квартиры. Захлопнул дверь.
Дождя не было. И не будет, заметил про себя Отис. Эта пасмурная холодная погода была ему хорошо знакома. Хмурые тучи, словно сведенные брови отца, заставшего сына за очередной шалостью, порывы ветра, хлесткие, как слова обвиняющего… и тишина, мягкая и зловещая, затишье перед бурей. Но бури тоже не будет. Отис криво ухмыльнулся. «На этот раз ты не сможешь помешать…»
Слегка сгорбившись и опустив глаза вниз, одетый в коричневое пальто мужчина (которого знали под именем Отис Кайве… кто знал? больше людей, чем следовало бы) неторопливо двинулся вдоль улицы. На редкость пустынно, ни одного человека окрест… это его не удивляло, да и способность удивляться была утеряна давным-давно. Ноги размеренно двигались, приближая Отиса к цели, а правая рука, совершенно непроизвольно, дернулась, коснувшись шрамика на левой щеке. Белая полоска, едва заметная, так, что очень редкий человек замечал ее, прервала мрачные размышления… Отис зашипел, словно от боли (хотя почему словно? ему было больно… когда-то), то, что он хотел забыть, отказывалось покидать его, постоянно было рядом, пусть и не причиняя страданий… Голова склонилась еще ниже, губы сжались в узкую щелку…