«— Понимаешь… Кто-то считает нас просто убийцами, мясниками пригодными лишь для одной цели… Причем, делающими свою работу исключительно ради выгоды, существами абсолютно циничными и аморальными… Это не так.
— Не так? А как на самом деле?
— На самом деле мы те, кто выполняет невероятно нужную функцию… Функцию, которой простые люди стыдятся, они боятся этого, предпочитают закрывать глаза и стараются не замечать… А ведь без этой функции любое общество неминуемо бы вымерло, рано или поздно, но вымерло.
— Что же это за функция?
— Очень простая… Любое общество неоднородно, в нем всегда есть те, кто не вписываются в него… Инородные тела… И некоторые из инородных тех стремятся переделать общество под себя, возникает нарыв, конфликт, общество заболевает… А потом приходим мы. Приходим и очищаем общество от налипшей на него грязи… Мы — санитары, мы — как скальпель хирурга, отсекаем все ненужное и вредное, мы…
— Достаточно.
— ?
— Мне это не интересно. Все эти высокие идеи… — мальчик пристально вгляделся в лицо взрослого мужчины. — Просто чушь. Слова, пустая болтовня, не стоящая выеденного яйца. Мы — убийцы. Обычные убийцы и только. Никаких громких лозунгов, никакого высшего предназначения… А просто работа, которую нужно как следует выполнить. Выполнить, потому что нам платят за нее деньги. Платят, потому, что мы — убийцы. Профессиональные киллеры.
Очередная очередь разнесла одну из мишеней…»
Отис стоял на самой середине моста, опираясь одной рукой о перила, а другой держа раскрытую книгу. Стоял уже довольно долго… Глаза слепо вглядывались в строки, а лицо приняло странное обиженно-детское выражение, которое, впрочем, тут же сменилось злобной гримасой, а вслед за этим убийца что есть силы, словно пытаясь отбросить свое прошлое вместе с мыслями и чувствами, швырнул книжку с моста… Сказка, воплощенная в хрупкую бумагу, медленно падала, пытаясь расправить крылья-страницы и взлететь ввысь, подобно птице, но лишь беспомощно хлопала тонкими листочками. Листочками способными ненадолго замедлить движение вниз, но не прекратить его… Пустые глаза убийцы со странным чувством наблюдали как сказка, слишком похожая на реальность, упала в воду, как стремительно намокающая бумага становилась все тяжелее и тянула книгу под воду…
Случайный прохожий, заметивший поступок Отиса, поначалу хотел сделать замечание хулигану, но, натолкнувшись на его взгляд, тотчас передумал и счел за лучшее промолчать. Впрочем, убийце было все равно, сейчас у него в голове было абсолютно пусто.
Ни эмоций, ни мыслей. Ничего.
Дверь негромко скрипнула и приоткрылась, впустив в комнату узкую полоску света. Отис не спешил заходить в свой номер, а сначала посмотрел по сторонам, убеждаясь, что в коридоре больше никого нет. Убийца вздохнул, помедлил еще чуть-чуть, прислушиваясь к внутренним ощущениям, и, раскрыв дверь шире, скользнул внутрь. Пальцы сразу же принялись ощупывать стену, найдя искомое, Отис щелкнул выключателем. Вспыхнули лампы, ударив по глазам искусственной белизной.
Когда зрачки вновь сузились, Отис внимательно осмотрел интерьер, осторожно ступая по роскошному ковру, добрался до ванной, включил свет и там. Ничего подозрительного, лишь ослепительно сияющий кафель и белоснежные полотенца. Мужчина слегка нахмурился, они могли бы снять для него и более простой номер, чтобы переждать несколько часов особый комфорт не требуется… Даже лавочка в парке сойдет. Углубившись в воспоминания, убийца разделся и прошел в спальню, где бросил на кровать чемоданчик, а сам устроился в мягком кресле.
— Хм… Сколько там еще осталось? — Отис скосил глаза на электронный будильник. — Даже вздремнуть успею… и стоило так спешить?
Он потянулся, сбрасывая напряжение, которое медленно, будто с неохотой, оставляло уставшие мышцы. Словно змеиная кожа оно сползало вниз, чтобы окончательно исчезнуть где-то в районе ступней.
— Хорошо… Как заново родился, — этому приему Отис научился давным-давно… С его профессией любую минуту отдыха приходится использовать по максимуму. — Теперь можно немного расслабиться.