Через время народ начинает подтягиваться, но заветный вопрос "сколько ты отслужил" никто не решается задать, из чего я делаю вывод, что старослужащих среди них нет. Выясняю, где у них тут можно разжиться продуктами и делаю вылазку. Трачу половину полученной за бушлат суммы на кофе и шоколад, без которых как нарк без героина, и на печенюшки с чаем и сигаретами. Я вообще-то не курю, но это и не мне.
Вернулся в палату. Моё появление в обществе приколюшек и сигарет приняли на ура. Вливание в коллектив состоялось. Дальше потянулись скучные однообразные будни, когда сдача анализов сменяется завтраком, завтраки уколами, уколы сном, трудотерапией, обедом и снова сном.
Однообразный ход истории нарушился лишь однажды, когда наша гоп-компания решила выпить. Оказывается, даже режимное положение не являлось препятствием, когда надо что-то достать. Везде где надо оказались нужные люди и связи, и вот, скинувшись утром, мы в обед уже прятали бутылку с мутноватой жидкостью - его величество "сэм". Прятали, чтобы потом, после вечернего построения, продегустировать.
И вот он, час "Х", когда все врачи-капитаны да майоры разошлись, и на посту осталась лишь дежурная. Понеслось. Весело и шумно, как это всегда бывает в таких случаях.
Отбой. Разошлись по палатам. Тут-то и началось:
- Ой, мне плохо.
- Терпи...
- Постарайся заснуть...
- Попей воды...
- Ой, мне хуже... вертолёты...
И дальше в том же духе. Пытаемся заснуть, но буквально через пять минут раздаётся звук опорожняющегося желудка. Всё, приехали. Тряпки в туалете, туалет в другом конце коридора, а посередине пост дежурной. Но выхода нет, ушёл. Правда, вышел он из палаты один, а вернулся в компании мечущей молнии дежурной и нелепо смотрящейся в данный момент тряпкой в руке.
- Кто ещё пил? - Несмотря на висевший в воздухе стойкий сивушный аромат все отрицательно покачали головами. Ещё бы.
В палате, помимо меня и спалившегося паренька пили ещё трое. Началась тотальная проверка, для чего предусмотрительная дежурная даже захватила с собой стакан, в который мы должны были дышать. Первый пошёл - мимо, второй - мимо. Моя очередь. Делаю хитрый манёвр, издавая звук выдыхания, но на самом деле вдыхая. Пронесло, дежурная нюхает стакан и переходит к следующему. Сколько потом ни пытался на трезвую голову проделать такой фокус, не получилось.
В результате оказалось, что в нашей палате, кроме пойманного с поличным, не пил никто. А того паренька на следующий день попёрли из госпиталя. Уже в обед за ним приехали из части и забрали. А служил он... в спецназе. Сочувствую...
Изнутри
А вот и сама армия. Служба в роте охраны, в которую я был зачислен 'стрелком-пулемётчиком', подразумевала уставное отношение к оружию, а так же моральной стойкости. Если перевести на офицерский язык, то эта ахинея означало одно: 'надо подождать немного и посмотреть на сопляка, а то вдруг он сразу стрелять начнёт'. Вполне понимаю их страх - дураков в стране как... дорог, которые они строят и по ним же и ездят.
В общем, оружие я получил только спустя полгода. Если ты, уважаемый читатель, сейчас думаешь, что мне выдали тот самый пулемёт, что был записан в военном билете, то нет в тебе даже толики фантазии и воображения. Получил я в своё распоряжение обычный АК-47, что в простонародье кличут 'калашом', а иногда и более пренебрежительно - 'весло'. Никаких модернизаций, коротких стволов и натовского патрона. Обычный надёжный агрегат с деревянным прикладом, который так любят и боятся во всём мире. А злосчастный пулемёт я за время службы так и не увидел.
'Часовой должен бдительно...' - Когда-то я всё это знал. Устав касательно караульной службы мы были обязаны выучить наизусть и выдавать без запинки даже во сне. Нам даже иногда выделяли время, чтобы мы его учили. Естественно этого времени нам не хватало и естественно приходилось доучивать урывками в редкие свободные минутки. Или делать вид, что доучиваем, а самим в это время дремать одним глазом. Как говорил один сослуживец: 'Спатьспатьспатьспатьспать!'. Именно так, без пробелов. Потому как времени на сон было еще меньше чем на зубрёжку устава. Кто знает, может быть именно поэтому служба в армии кажется такой бесконечно долгой. Ведь всем известно, что она идёт лишь тогда, когда солдат спит. А он, как я писал выше, почти и не спит.
Но не всё так мрачно. Солдат ведь существо изобретательное, а российский солдат - тем более. Поэтому (чего уж греха таить), спали мы на посту. Конечно, сейчас "знающие" люди, которые что-то где-то когда-то слышали или читали мне начнут возражать, мол часовой обязан каждые двадцать минут отзваниваться в караулку и докладывать о состоянии вверенного для охраны объекта. Возразят и будут правы... В теории.
А на практике от этого наверняка нужного дела нас отучили сами отцы-командиры. Ох уж эта практика - критерий истины. Кажется, после третьего ночного доклада меня капитан послал так далеко и так надёжно, что о докладах я забыл до конца службы. Так что спалось на вышке часового вполне себе сносно. Один был минус - нужно было вовремя проснуться.
Обычно отдыхающий с караулки звонил и предупреждал, что смена вышла, но надеяться на это стопроцентно было нельзя. Бывало, что и связь не работала. Огрести можно было по полной. Но ничего, организм, благодарный за лишние минуты сна просыпался вовремя. Впрочем, этих кратких ночных дрём было тоже недостаточно. Часть у нас была небольшая и после отбытия 'дедов' на гражданку, от роты охраны остался пшик да маленько. Вместо положенных 'сутки-трое' мы торчали на жаре и ветре с точностью до наоборот. То есть, трое суток мы несли караульную службу по установленному графику (двое часов на посту с автоматом, два часа в караулке на связи, два часа отдыха) и лишь сутки мы проводили в казарме. Мир свёлся к крохотному пятачку, состоящему из замкнутого небольшого помещения караулки, трёхсотметровой тропинке и склада за колючей проволокой с двумя вышками, соединёнными между собой помостом с металлическими глухими перилами.