В хлебосольном Белом доме его встретила хозяйка, славившаяся в округе своим тактом и рассудительностью. Крошечная спокойная женщина со склонностью к полноте, Марта, смеясь, отзывалась о себе как о «хорошенькой, здоровой девушке». Она, конечно, была далека от того, чтобы поощрять безумную любовь; такие чувства, если бы они обнаружились, наверняка повергли бы в смятение состоятельную вдову. Покойный муж был почти на Двадцать лет старше ее, а она была старше Джорджа на два месяца. Марта, родив четверых детей, из которых выжили двое, несмотря на двадцать шесть лет, давно чувствовала себя зрелой женщиной. Всей душой она стремилась к спокойствию и приличию. Они, наверное, встретились как разумные коммерсанты и расстались очень довольные друг другом. Где-то летом 1758 года Джордж и Марта решили вступить в брак. Даже точнейшим образом настроенные исторические сейсмографы не зарегистрировали вулканических страстей в связи с бракосочетанием Вашингтона.
Тут представился случай достойно завершить военную карьеру — на повестку дня встало наконец овладение фортом Дюкень, о чем Вашингтон грезил наяву все годы, когда носил мундир. Операцию задумали не местные стратеги. В далекой Англии парламент возвел на пост премьер-министра способнейшего Вильяма Питта. Он немедленно сместил спесивого и инертного лорда Лаудона. Питт приказал провести против французов три кампании, одну из них в долине Огайо, предписав взять форт Дюкень. Командовать операцией был прислан энергичный генерал Джон Форбс.
Питт единым росчерком пера разрешил давно мучивший Вашингтона вопрос о старшинстве — отныне колониальные офицеры могли командовать нижестоящими по рангу офицерами королевской армии. А войско Форбс собрал порядочное — около трех тысяч пенсильванцев, несколько более полутора тысяч вирджинцев, остальные — регулярные части из Англии. Всего до семи тысяч человек. Вашингтон попросил друзей обратить на него внимание генерала: «…не корысти ради и повышения. С надеждами на это я давно расстался… Мне хочется чем-то выделиться среди провинциального офицерства, большого разноперого стада». В ожидании ответа он выехал в полк.
Новые подвиги — в будущем, а пока Джордж рассудительно готовился к скорому переходу к мирной жизни. Управляющий в Маунт-Верноне получил от него детальные инструкции привести в порядок дом к приему молодоженов с детьми. Он выставил свою кандидатуру в ассамблею колонии в округе Винчестер. Три года назад Вашингтон уже пытался добиться здесь избрания, но потерпел унизительное фиаско. За причинами не нужно было далеко ходить — добрые жители Винчестера нагляделись на распорядительного полковника, поднимавшего край на войну крутыми мерами. Они не выполнили своего обещания вышибить из него дух вон, но сумели с гиком и улюлюканьем провалить Вашингтона. Выборы были гласными.
На этот раз Вашингтон много лучше провел кампанию. Сославшись на неотложные дела, он не появился в округе, а вверил избирательную кампанию офицерам полка и друзьям. Джордж прошел громадным большинством — из 396 избирателей ему отдали свои голоса 309. Льстивый сторонник отнес успех за счет «вашего гуманного и справедливого обращения с каждым и вашего громадного рвения на пользу общего дела».
Вашингтон знал лучше, как все было. Организаторы избирательной кампании выставили за счет кандидата с учетом вкусов каждого избирателя 130 литров рома, 225 литров пунша из рома, 150 литров вина, 210 литров пива и 10 литров сидра. Полковник, не поморщившись, оплатил счет, прокомментировав: «Надеюсь, что не делалось исключения для лиц, выступавших против меня, отношение ко всем было равным и каждый получил достаточно… У меня только одно опасение — не поскупились ли вы…»
Вероятно, он считал порцию полтора литра с лишним на человека умеренной по нравам того времени.
Форбс не оставил обращение полковника Вашингтона без внимания, включив его вместе с вирджинцами в предстоявшую экспедицию. Полковник был польщен, но от планов Форбса пришел в ужас. Английский генерал решил двигаться на форт Дюкень не по стопам бесславного Брэддока, а проложить дорогу к цели по прямой с запада на восток из Пенсильвании. Вашингтон стал горячо отстаивать преимущества знакомого ему пути — Брэддок протоптал дорогу почти до самого форта Дюкень, а теперь снова прорубаться через дикие чащобы. У него была и задняя мысль — по изгнании французов из Огайо торговля пойдет через Вирджинию. Одобрение плана Форбса означало бы, что все преимущества получит Пенсильвания. «Давняя, несчастная судьба бедной Вирджинии, — сокрушался Вашингтон, — она всегда жертва хитрющих соседей».