Выбрать главу
* * *

10 мая 1775 года открылся второй континентальный конгресс. 63 делегата 13 колоний явились, исполненные большей решимости, чем в минувшем году. Мелькали знакомые лица — полномочия делегатов подтвердили революционные конвенты колоний. Господствовало мнение, что жребий брошен, оставалось определить пути и средства защиты интересов Америки. Хотя воинственное меньшинство поговаривало о независимости, на конгрессе все же возобладало мнение, что нужно дать отпор лондонскому «министерству», как и надлежит добрым подданным его величества короля Георга III, охраняющим дарованные им древние английские свободы. А времени на словопрения не оставалось. Конгресс поначалу думал, что нападающей стороной явятся англичане, и помышлял только об обороне. Тут получили известие — в день открытия конгресса молодцеватый Этан Аллен во главе отряда вермонтских ополченцев, поэтому именовавших себя «парни зеленой горы», внезапным налетом захватил королевский форт Тикондерога. Стоустая молва разнесла: Аллен вместе с Бенедиктом Арнольдом, имевшим сомнительное звание полковника колонии Массачусетс, потребовали-де от вооруженного до зубов английского гарнизона сдачи во имя «Великого Бога и континентального конгресса» (об обоих Аллен знал только понаслышке) и одержали достославную победу. На деле получилось куда проще — около сотни ополченцев вбежали в форт, охранявшийся несколькими десятками солдат инвалидной команды, а Аллен крикнул коменданту: «Выходи, старая мерзкая крыса!» Засим без кровопролития «парни зеленой горы» овладели Тикондерогой, где хранились 60 орудий, и, следовательно, опорным пунктом в северной части озера Джордж. Открывался путь в Канаду, или прикрывались подступы к колониям с севера — стратегическая оценка зависела от точки зрения.

Потрясенный конгресс вотировал вернуть форт королю по «восстановлении прежней гармонии» между Англией и колониями. Делегаты северных колоний, опасавшихся вторжения из Канады, негодовали. Массачусетцы, державшие в осаде войско Гейджа в Бостоне, подлили масла в огонь. Они красноречиво взывали к собранию — нужно держаться всем вместе, и попросили конгресс взять на себя руководство ополченцами колонии, уже воевавшими с англичанами. Сомнений не было — Массачусетс звал на войну. Решиться сразу было трудно, и открылись прения, затянувшиеся больше чем на месяц.

Обсуждались различные варианты действий, но приходили к одному — придется поднять оружие. Буйные толпы ополченцев, обложивших Бостон, назвали континентальной армией и обязали Нью-Йорк снабдить ее хлебом, повелели всем колониям собирать селитру и серу для изготовления пороха, а Пенсильвании, Мэриленду и Вирджинии — сформировать десять рот «опытных стрелков» и гнать их к Бостону. Вашингтон, единственный делегат конгресса, щеголявший в военном мундире, был занят по горло. Он председательствовал сразу в тех комитетах — по подготовке обороны Нью-Йорка, обеспечению армии вооружением и снаряжением и выработке уставов. Он чувствовал себя стратегом — купил пять военных книг, погрузился в их изучение. Времена наступали крутые, и он заблаговременно составил достойное завещание.

Делегаты конгресса от Новой Англии торопили с военной подготовкой. Д. Адамс не уставал разъяснять, что война на носу, а если так, то где сыскать главнокомандующего континентальной армии? Кандидатов было хоть отбавляй. Войсками под Бостоном уже командовал Артемос Уорд, «толстый престарелый джентльмен, прекрасный церковный староста», как говорил другой претендент на этот пост, Ч. Ли. Политик политиков Новой Англии, Д. Адамс видел, что от выбора главнокомандующего зависит, быть или не быть союзу колоний. Назначение северянина неизбежно привело бы к отчуждению южных колоний, в том числе сильнейшей из них — Вирджинии. С величайшим замешательством он обнаружил, что даже председатель конгресса Д. Хенкок не прочь облачиться в генеральский мундир. Впрочем, доверился Адамс в письме жене, «каким полководцем был бы я! Я уже штудирую военные книги!» Честолюбивые помыслы многих готовили трудную судьбу тому, на кого падет жребий, а им и стал наш герой.

При взаимном устранении других кандидатур Вашингтон устраивал всех. 14 июня Д. Адамс разрубил гордиев узел высоких надежд несостоявшихся полководцев — он предложил Вашингтона. В зале заметное волнение. Хэнкок, благожелательно слушавший речь Адамса, при упоминании имени Вашингтона позеленел от злости — ему самому не бывать в генералах. Вашингтон, как только зашла речь о нем, вскочил и укрылся в соседней комнате, там была библиотека. Через неплотно прикрытую дверь он, вероятно, слышал возникший спор, и его неизбежно резанули слова делегата из Вирджинии Э. Пенделтона — полковник, конечно, приличный человек, но он ведь проигрывал все бои! Голая правда!