Давид Фельдман, Юрий Бит-Юнан
Василий Гроссман в зеркале литературных интриг
© Бит-Юнан Ю. Г., Фельдман Д. М., 2015
© Издательство «ФОРУМ», 2015
© Издательский дом «НЕОЛИТ», 2015
Предисловие. Контекст биографии
До и после ареста
Как известно, 14 февраля 1961 года в квартиру весьма популярного тогда писателя В. С. Гроссмана вошли офицеры Комитета государственной безопасности СССР. Пятидесятипятилетнему хозяину предложили выдать добровольно рукописи его романа «Жизнь и судьба». А еще – указать всех, у кого есть копии. В итоге изъяли беловые и черновые экземпляры, подготовительные материалы и т. п.[1]
Известно также, что арест романа, признанного антисоветским, не предали огласке. Формально статус автора не изменился. Три года спустя похоронами Гроссмана, согласно правилам, занималось руководство Союза советских писателей.
Торжественный ритуал соблюдался неукоснительно: траурный митинг в конференц-зале ССП, речи именитых коллег над гробом и могила на престижном Троекуровском кладбище. Официальной репутации соответствовали также некрологи в столичной периодике[2].
Соблюдены были и другие правила. В частности, писательское руководство сформировало так называемую комиссию по литературному наследию. Ей надлежало заниматься изданием уже опубликованного и еще не публиковавшегося Гроссманом[3].
Статья о нем критика Г. Н. Мунблита помещена во втором томе Краткой литературной энциклопедии, что было весьма значимо. Справочные издания в СССР официальную точку зрения отражали – на момент подписания к печати. Этот том подписан вскоре после смерти автора конфискованного романа[4].
Казалось бы, обычная статья. Сначала – данные анкеты и характеристика дебюта: «ГРОССМАН, Василий Семенович [29.XI(12.XII). 1905, Бердичев – 14.IX.1964, Москва] – рус[ский] сов[етский] писатель. Окончил физ[ико]-мат[ематический] ф[акульте]т МГУ (1929). Работал в Донбассе инженером-химиком. Первая повесть “Глюкауф”, о жизни сов[етских] шахтеров, опубл[икована] в журн[але] “Лит[ературный] Донбасс” (1934). Рассказ Г[россмана] “В городе Бердичеве” (1934), рисующий эпизод из времен гражд[анской] войны, обратил на себя внимание М. Горького, поддержавшего молодого автора и напечатавшего “Глюкауф” в новой редакции в альм[анахе] “Год XVII” (1934). В написанных позднее рассказах Г[россман] рисует образы сов[етских] людей, прошедших через подпольную борьбу против царизма и гражд[анскую] войну, людей, ставших хозяевами своей страны и строителями нового общества. В отличие от писателей, изображавших таких героев в романтизированной манере, Г[россман] показывает их подчеркнуто реалистически, в обыденных жизненных обстоятельствах, к[ото]рые, по замыслу автора, особенно отчетливо оттеняют необыкновенность их душевного склада и новизну морального кодекса (“Четыре дня”, “Товарищ Федор”, “Кухарка”)».
В интерпретации Мунблита начало биографии советского литератора вполне соответствует актуальным тогда идеологическим установкам. Так, выпускник университета не сразу начал писательскую карьеру, а пять лет работал на одном из предприятий всесоюзно знаменитого Донецкого угольного бассейна – Донбасса. Стало быть, получал жизненный опыт, а этого и требовали от писателей идеологи. Акцентируется, что и дебют с шахтерской темой связан. Значит, не случайно отмечен первым классиком советской литературы – Горьким.
Далее, как положено, характеристика самых известных публикаций. И конечно, личности автора: «Роман Г[россмана] “Степан Кольчугин” (ч[асти] 1–2, 1937–40) посвящен жизнеописанию молодого рабочего, выросшего в шахтерском поселке, человека, жизненный путь к[ото]рого закономерно приводит его к революции, к участию в борьбе за дело своего класса в рядах большевистской партии. В годы Великой Отечеств[енной] войны Г[россман] становится воен[ным] корр[еспондентом] газ[еты] “Красная звезда” и, проделав в рядах армии весь путь отступления, а потом наступления от Волги до Берлина, публикует серию очерков о борьбе сов[етского] народа против гитлеровских захватчиков (“Направление главного удара” и др.). В 1942 в “Красной звезде” печатается повесть Г[россмана] “Народ бессмертен” – первое крупное произв[едение] о событиях войны, где дана обобщенная картина нар[одного] подвига».
Вполне лестные характеристики. Первый роман с дебютной повестью соотнесен, причем «шахтерский поселок» и горное дело, как явствовало из ранее сказанного, автор романа знал не понаслышке. Затем он «в рядах армии», да еще и создал «первое крупное произведение о событиях войны». Но отмечено, что позже не все благополучно складывалось: «В 1946 Г[россман] опубл[иковал] пьесу “Если верить пифагорейцам”, написанную до войны, тема к[ото]рой – неизменность повторения в разные эпохи одних и тех же жизненных коллизий. Пьеса вызвала резкую критику в печати».
2
3
<Секретариат правления Московского отделения Союза писателей РСФСР>. Литературное наследие В. С. Гроссмана // Литературная газета. 1965. 8 апр.
4
Здесь и далее цит.: