В 1522 г. в Москву прибыл турецкий посол Скандер, грек по крови. Он привез предложение о мире и дружбе с Россией. Максим Грек виделся с земляком. Даниил использовал это обстоятельство и в 1531 г. обвинил Философа в изменнических сношениях с турками. Обвинения были беспочвенными. Максим верил в высокую историческую миссию богохранимой русской державы и надеялся на возрождение Греции под ее эгидой.
Инициаторы суда стремились очернить ученого переводчика как лазутчика и колдуна с единственной целью — опорочить его переводы, подрывавшие старую веру. Главные обвинения сводились к тому, что грек не признавал русских священных книг, исказил ряд канонических статей в Кормчей, «заглаживал» (стирал) отдельные строки в Евангелии, хулил русских чудотворцев.
После суда Вассиан Патрикеев был заточен в Иосифо-Волоколамский монастырь, где и умер. Максима Грека перевели в тверской Отрочский монастырь. Его помощников разослали в другие обители. С греческой «прелестью» было покончено раз и навсегда.
Сопоставив взгляды Максима Философа и его противников — осифлян, богослов Г. Флоровский выделил их расхождения в оценке судеб и будущего России. По мнению осифлян, будущее России великолепно и определено раз и навсегда. Максим видел Русь в образе страждущей вдовы, которой судьба уготовила тернистый путь. В глазах осифлян Москва представлялась третьим Римом, строилось великое новое христианское царство. Для Максима, напротив, Россия являлась Градом в странствии.
Максим Грек не соглашался с московскими ортодоксами, отстаивавшими автокефальность русской церкви и ее превосходство над «изрушившейся» греческой верой. Суд над Максимом Греком и образованными монахами-нестяжателями неизбежно вел Россию к религиозной и культурной изоляции и готовил почву для раскола русской церкви в XVII в.
Кончина
Смертельно заболев, государь стал втайне от думы готовиться к постригу. Свое намерение он открыл любимцу Шигоне-Поджогину. Такое решение таило в себе громадный политический риск. В случае выздоровления монарх не мог вернуться на трон как расстрига. Когда Василий III объявил свою последнюю волю думе, его брат князь Андрей Старицкий, боярин Воронцов и Шигона заявили о своем несогласии. Не добившись послушания от душеприказчиков, больной обратился к митрополиту Даниилу с мольбой: «Аще ли (бояре. — Р.С.) не дадут мене постричи, но на мертвого меня положи платне чернеческое, бе бо издавна желание мое». Митрополит пытался исполнить желание государя, но князь Андрей и Воронцов оттеснили его от ложа. Благочестивое намерение монарха поддержал один лишь М. Ю. Захарьин, в роду которого царил дух религиозного фанатизма.
Судить о военных заслугах Василия III трудно ввиду своеобразного обычая, утвердившегося в Москве. «Хотя этот государь Василий был очень несчастлив на войне, однако его подданные всегда хвалят его, как будто бы он вел дело с полным счастьем. И хотя иногда воины возвращались домой едва не половинном количестве, однако Московиты утверждают, что в сражении не потеряно было ни одного».
Иван III добился объединения русских земель в рамках единого государства. Но строй и облик этого государства окончательно определился лишь при его внуке Иване IV, получившем прозвище Грозный. Иван родился 25 августа 1530 г. Он потерял отца, когда ему было 3 года. Вокняжение Ивана IV и последовавшее затем боярское правление показали, что «золотой век» бояр не кончился ни при Василии III, ни при его наследнике.