Василий III не видел иного выхода, как полная капитуляция. Он выдал Мухаммед-Гирею кабальную грамоту, в которой обязывался быть данником татарам, какими были его предки, вновь платить ненавистный «выход». Мухаммед-Гирей переживал триумф: он опять поставил Русь на колени, восстановил былые времена владычества Великой Орды над своими исконными рабами, князьями московскими! 12 августа хан снял осаду Москвы и пошел обратно в Крым.
Неизвестно, как повернулись бы события дальше, — всерьез ли собирался Василий III платить дань или это был жест отчаяния в минуту слабости: согласиться на все, лишь бы татары ушли, и уже потом разбираться с вековечным врагом. Но история распорядилась иначе. На обратном пути Мухаммед-Гирей решил взять еще полона и осадил Рязань, подвернувшуюся по дороге.
Рязанское княжество сохраняло остатки независимости, имело своего князя, но фактически полностью находилось в орбите московской политики. Как ни парадоксально это звучит, но главными сторонниками его независимости были крымцы и литовцы, которых устраивало существование номинально самостоятельного слабого государства в буферной зоне между тремя державами. Если бы оно оказалось под властью Москвы, позиции последней в пограничье резко бы усилились. Впрочем, часть рязанских земель к этому времени все равно контролировалась государственным центром. При приближении врагов рязанский князь Иван Иванович в ночь с 28 на 29 июля бежал в Литву, бросив город на произвол судьбы. Однако за оружие взялись простые горожане во главе с московским воеводой князем Иваном Хабаром Симским. Мухаммед-Гирей не хотел увязнуть под Рязанью в долгих штурмах. Сперва он надеялся захватить город обманом во время обмена пленными, но гарнизон был начеку. Тогда хан пошел юридическим путем — стал укорять Хабара, что его господин, Василий III, уже покорился Великой Орде, и, значит, он, воевода Хабар, — бунтовщик против воли великого князя! Хабар изъявил желание ознакомиться с документом: мол, он не верит, чтобы Василий III мог написать такое. Мухаммед-Гирей послал грамоту в Рязань, а Хабар ее уничтожил. По войску противника с крепостной башни ударили пушки, которыми командовал немецкий пушкарь Иордан.
Взбешенный Мухаммед-Гирей оказался перед сложным выбором. По-хорошему, наглецов требовалось наказать, город сжечь, Хабара казнить. Но каждый день штурма грозил осложнениями. А вдруг подойдет московское войско? Можно было потерять весь полон и всю добычу, захваченную под Москвой. К тому же до хана дошел слух о волнениях среди ногаев и в Астраханском ханстве. Нужно было срочно решать проблемы на юге, а не ровнять с землей строптивый русский город. И татары пошли прочь от Рязани. Хабар не только выиграл противостояние, но и смог уничтожить кабальную грамоту Василия III, выданную в минуту слабости. Катастрофа 1521 года неожиданно обернулась посрамлением хана.
Пришедшему в себя Василию III оставалось только воздать всем по заслугам. Иван Хабар получил боярский чин. Рязанский князь Иван Иванович был признан изменником, трусливо бросившим город перед лицом опасности и недостойным великого княжения Рязанского. Иван Иванович так и умрет в эмиграции в Литве около 1534 года, справедливо полагая, что на Русь ему возвращаться опасно. Рязанское княжество было ликвидировано и окончательно присоединено к Московскому государству.
Довольно долго разбирались, как наказать воевод, пропустивших врага к Москве. Большие воеводы сперва свалили всю вину на самого молодого, князя Д. Ф. Бельского. Но Василий III, вспомнив о собственной душевной слабости, простил его «по малолетству». Зато в тюрьме оказался один из знатных воевод, И. М. Воротынский. В опалу попал и князь В. В. Шуйский. Их заподозрили в измене, что они «умыслом» не оказали сопротивления татарам. Шуйский был вынужден дать крестоцеловальную запись на верность московскому государю.