Выбрать главу

Когда в 1822 году выйдет в свет книга «Стихотворения Василия Пушкина», сочинитель включит в него стихотворение «Суйда». Первую его строку «Души чувствительной отрада, утешенье» он снабдит горестным примечанием: «Сии стихи были писаны в цветущей молодости моей, я тогда еще мечтал о счастии!» (131). Увы! Поэтическим мечтам Василия Львовича о семейном счастье с прелестной Хлоей, то есть с Капитолиной, не суждено было осуществиться. Литература и жизнь отнюдь не всегда шли рука об руку. Но всё же жизнь в эпоху В. Л. Пушкина (да и в эпоху его племянника) была пронизана литературой. Литературные произведения становились моделью жизненного поведения, определяли судьбы уже не вымышленных, а реальных людей. Позволим себе привести несколько примеров.

В 1781 году появились первые переводы романа Гёте «Страдания молодого Вертера» на русский язык. Роман пользовался огромной популярностью. Многочисленные подражания несчастному герою Гёте были и трагического, и комического свойства. В 1792 году шестнадцатилетний Михаил Сушков написал автобиографическую повесть «Российский Вертер» — написал и покончил жизнь самоубийством. Но есть и другое свидетельство. Это анекдот о поэте Е. И. Кострове в «Записной книжке» П. А. Вяземского:

«Одно из любимых чтений Кострова было роман „Вертер“. Пьяный он заставлял себя читать его и заливался слезами. Однажды в подобном положении после чтения любимого продиктовал он Дмитриеву любовное письмо во вкусе Вертеровом к любовнице, которую он знал»[131].

Созданный в 1761 году роман Ж. Ж. Руссо «Юлия, или Новая Элоиза» во Франции только в XVIII веке выдержал 70 изданий, более того — книгопродавцы выдавали его на прочтение за 12 су в час. Первый перевод на русский язык был выполнен в 1769 году, и долгие годы не меньшим успехом роман пользовался у русских читателей и читательниц. В «обманы» Ж. Ж. Руссо влюблялась не только Татьяна Ларина. Трогательная любовь его героев — дочери барона д’Энтажа Юлии и домашнего учителя Сен-Пре побуждала объясняться в любви непременно на природе и конечно же словами Сен-Пре. Разумеется, отнюдь не всех возлюбленных в жизни разделяли сословные преграды, многие из них обретали свое счастье и уже не вспоминали потом о чувствительном романе, которым были так увлечены.

В 1792 году в «Московском журнале» была напечатана повесть Н. М. Карамзина «Бедная Лиза». Трудно передать восторг, с которым встретили ее читатели, до глубины души тронутые бесхитростной историей любви дворянина Эраста и крестьянки Лизы, любви, которая привела к трагической гибели бедной девушки, а потом и к безвременной смерти молодого человека. Об энтузиазме читателей, превративших пруд у Симонова монастыря в Москве, в котором утопилась Лиза, в место паломничества, в какой-то мере рассказывает гравюра Н. Соколова, приложенная к первому отдельному изданию повести в 1796 году. Гравюра запечатлела Симонов монастырь, пруд. Под изображением — надпись:

«В нескольких саженях от стен Симонова монастыря по Калужской дороге есть старинный пруд, окруженный деревьями. Пылкое воображение читателей видит утопающую в нем бедную Лизу, и на каждом почти из оных дерев любопытные посетители, на разных языках, изобразили чувства сострадания к несчастной красавице и уважения к сочинителю повести. Напр.: на одном дереве вырезано:

В струях сих бедная скончала Лиза дни, Коль ты чувствительный, прохожий, воздохни.

На другом, нежная, может быть, рука начертала:

Любезному Карамзину! В изгибах сердца сокровенных, Я соплету тебе венец: Нежнейши чувствия души тобой пленен ………………………………………………

Многова нельзя разобрать, стерлось. Сей памятник чувствительности московских читателей и нежного их вкуса в литературе, здесь изображается, иждивением и вымыслом одного ее любителя. 1796 г.»[132].

В Москве ходили слухи, что в пруду у Симонова монастыря стали топиться обманутые девушки. По рукам ходила эпиграмма:

Здесь бросилася в пруд Эрастова невеста. Топитесь, девушки: в пруду довольно места[133].

Нет, конечно же Василий Львович не писал этих иронических стихов. Он, по его позднейшему признанию в одном из писем П. А. Вяземскому, в 1818 году, гуляя возле пруда, «где Бедная Лиза кончила жизнь свою», нашел собственной руки своей надпись, которую он «начертил ножем на березе лет двадцать, а может и более назад» (234). Поэт по памяти написал на итальянском языке стихи из 338-го сонета Франческо Петрарки «На смерть Мадонны Лауры», первый из которых Н. М. Карамзин поставил эпиграфом к отдельному изданию своей повести:

вернуться

131

Вяземский П. А. Записные книжки. Л., 1963. С. 69.

вернуться

132

Цит. по: Карамзин Н. М. Сочинения. Т. 1. С. 663.

вернуться

133

Там же. С. 664.