Пеняй уж на себя тогда!
Всё взыщет! Строгая ужасно!
При этом всё-таки напрасно
Наказывать не станет, но
Её боятся всё равно!
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Да ладно, ты меня пугаешь!
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
А если нет?
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Откуда знаешь?
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Пришлось однажды испытать
Мне гнев её, и я опять
Попасть бы не хотел в опалу.
Тогда я претерпел немало…
Вот провинишься – то меня,
Поверь, ты вспомнишь.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
(с опаской в голосе)
Понял я.
Что за событие здесь будет?
Зачем поставили нас тут?
Смерть для чего сюда прибудет?
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Ей имена передадут
Тех, кто умрёт в теченье года,
Чьи жизни можно забирать,
И в этих списках тьма народу
Из разных стран!
А нам – стоять,
И если будут указанья…
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
(перебивает)
Да остальное знаю я:
Их исполнять, но ожиданье
Уже нервирует меня!
(Его передёргивает; смотрит по сторонам.)
И люди тоже раздражают:
Так беззаботно отдыхают,
Как будто вечность впереди!
Как будто бы в Эдем их взяли,
Где небожителями стали!
Хотя б на этих погляди!
Показывает на двух глухонемых женщин, которые сидят на скамейке в нескольких метрах от них.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Ну, просто рук не опускают,
Сидят, без устали болтают!
Потом их внимание переключается на женщину с детской коляской на дорожке напротив острова. В коляске заплакал ребёнок. Женщина останавливается, наклоняется над ним, что-то говорит. Ребёнок перестаёт плакать. Женщина покатила коляску дальше.
В это же время две глухонемые женщины поднимаются со скамейки и уходят.
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Века идут, а их всё больше,
Да и живут всё дольше, дольше.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Пускай. Тебе что за печаль?
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Не знаю. Почему-то жаль
Мне прошлого.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Те времена,
Когда то голод, то война,
Когда чума и тиф на страже,
Проказа иль «испанка» та же?
Сиди себе и отдыхай,
И только мертвецов считай!
Да, время было золотое!
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Хотел сказать я про другое.
Гораздо лучше люди были:
Открыто, искренне любили,
Честь берегли, держали слово
И были жизнь отдать готовы
За веру, Родину, друзей,
За близких, за своих детей!
Им было легче умирать:
Не сильно жизнью дорожили,
Мечтали Бога увидать
И в Рай попасть, и этим жили!
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
И меньше было нам хлопот —
Ведь нас нередко сами звали…
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
А нынче всё наоборот:
Все в Бога верить перестали!
Свои желания важней,
Чем исполненье Высшей воли,
И заповеди «не убей»,
«Не укради» – слова, не боле.
Бессмертья ищут для себя
Здесь, на земле, а не на небе,
Себя, единственных, любя,
Отнюдь не о духовном хлебе
Заботятся, нет – о страстях,
Которые ведут их в бездну,
А там мучения и страх,
Мольба с надеждой бесполезной!
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Не зря «философом» прозвали.
Теперь я вижу – наказали
Тебя не по ошибке. Там
(Кивает наверх.)
Сказали, чтоб с тобою сам
Не ввязывался в разговоры,
Ни в пререкания, ни в споры,
Чтоб ни о чём не говорил!
(Спохватившись.)
Тьфу! Зря тебе я сообщил!
Увлёкся.
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ПОМОЩНИК
Да не выдам я.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЁРТЫЙ ПОМОЩНИК
Смотри, не подведи меня!
По дорожке вдоль пруда идут Таня и Костя.
Они подходят к мосту, ведущему на остров, и заходят на него. Во время разговора делают круг по острову.
ТАНЯ
…И школа скоро позади.
Мне жалко, а тебе?
КОСТЯ
Нисколько!
Что школа? Жизнь вся впереди!
На будущее планов столько,
Что кругом голова идёт!
ТАНЯ
ЕГЭ хотя бы сдай сначала,
А остальное подождёт.
КОСТЯ
Ну нет, довольствоваться малым
Я не хочу.
ТАНЯ
Наполеон!
Завоеватель, покоритель!
А помнишь, чем закончил он?
КОСТЯ
Я помню: женщин был любитель,
Его разбили под… Москвой?
Суворов… или нет? Кутузов!
ТАНЯ
В истории ты спец большой!
КОСТЯ
Наполеон мне на фиг нужен!
В физмате физика в цене
И математика. Ракеты
Чтоб строить, хватит их вполне.
Останавливаются в нескольких шагах от помощников Смерти. Костя вскидывает руки к небу.