Выбрать главу

«Чему они так радуются? Может, день рождения у кого или праздник?»

— Да-да, праздник, — засмеялись друзья. — Иди-ка сюда поближе, Василий Васильевич. Смотри, какой мы плакат на стену повесили.

А со стены на Василия Васильевича тоже смотрит Василий Васильевич.

— Он теперь будет тебя заменять, — пошутили рабочие. — Тебя вызовет начальство, а он будет нами командовать.

Так и висел плакат на стене, напротив станка.

Иногда они как бы разговаривали друг с другом — Василий Васильевич с плаката и голодный усталый мальчик.

— Недоволен я тобой сегодня, — говорил плакатный Василий Васильевич, — медленно двигаешься. Спишь, что ли?

— Сплю, — оправдывался настоящий Василий Васильевич. — Ночью была тревога, вот и не выспался. Сейчас поднажму.

— Быстрей поднажми. Я, например, меньше двух норм не выполняю, а то и три.

ПРИШЛО ПИСЬМО ИЗ ДЕРЕВНИ

Это письмо написал сам председатель колхоза.

«Недавно я ездил по делам в город, — писал председатель. — Иду мимо исполкома — и вдруг на стене плакат вижу. А на том плакате вроде бы наш Василий нарисован. Если это точно ты, — значит, не ошибся я, когда тебя посылал учиться, значит, становишься ты уже большим человеком. Мы тоже, как и ты, делаем всё для фронта, всё для победы. Каждый колос хлеба сберегаем. В этом тебе и отчитываемся».

ПОТОМ ПРИШЛО ПИСЬМО С ФРОНТА

«Дорогой Василий! — писал Иван Тимофеевич, тот самый пожилой рабочий, который передал Василию Васильевичу свой станок, а сам пошёл воевать. — Отводили недавно нашу часть на отдых и показывали кинофильм про то, как вы там в тылу работаете. И вдруг — во весь экран плакат, а на плакате ты, да ещё у моего станка! Я прямо так и закричал: «Это же Васька наш, мальчишка из нашего цеха, и станок-то мой!» Знал я, что ты меня не подведёшь, и очень за тебя радуюсь. А ещё скажи спасибо тому художнику, который так правильно нарисовал мой станок. Мы теперь снова на передовой, бьём врага».

ПОТОМ СТАЛО ПРИХОДИТЬ МНОГО ПИСЕМ

Письма писали из самых разных городов.

«Уважаемый Василий Васильевич! Наша бригада хочет перед Вами отчитаться!» — так начиналось одно письмо, и другое, и третье.

Адрес на них был простой: «Ленинград. Рабочему Василию Васильевичу».

Писали школьники, раненые из госпиталя и академики.

Василий Васильевич старался ещё лучше работать. Уж кажется, быстрее и точнее нельзя, а ляжет он отдыхать поздно вечером и всё думает, думает о своей работе — и вдруг новый приём находится. Сразу забывается усталость, хочется бежать в цех, испробовать этот новый приём.

— Спать, Василий, — приказывал мастер, — нам надо до победы дожить и дальше ещё лет по сто, людям пользу делать.

ЗНАМЕНИТЫЙ ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ

Так думали про него те, кто его не знали. Ещё бы — во всей стране мало найдётся людей, про которых сочинили бы песню поэт с композитором. Может быть, всего три таких человека или пять.

Слушал однажды вечером радио Василий Васильевич. По радио передавали разные хорошие песни. И вдруг артист запел совсем новую песню.

«Василий Васильевич! — пел артист. — Василий Васильевич!»

«Надо же, героя в песне, как и меня, зовут», — подумал Василий Васильевич.

«Василий Васильевич, — снова пропел артист. — Василию Васильевичу — четырнадцать лет».

«Да про меня же это!» — удивился Василий Васильевич.

НА ЗАВОД ПРИШЁЛ КОРРЕСПОНДЕНТ

Корреспонденту поручили написать очерк про знаменитого рабочего. Он долго ходил по заводу, искал нужный цех. Потом увидел, что по заводской территории разъезжает на самокате какой-то мальчишка.

Корреспондент был пожилой, больной и очень серьёзный.

«Что за детский сад, — подумал он недовольно. — Тут пулемёты делают, ответственное боевое задание, а на завод мальчишки с улицы проникают и на самокатах раскатывают».

Мальчишка как раз в это время проезжал на самокате мимо корреспондента.

— Мальчик, ты что тут делаешь? — спросил корреспондент строго. — Пропуск у тебя есть?

— Есть, — сказал мальчик и достал из кармана пропуск.

— А где цех, в котором знаменитый рабочий Василий Васильевич Иванов работает, не знаешь? Мне про него надо очерк написать.

— Так я и есть Василий Васильевич, — сказал мальчик.

Через несколько дней корреспондент написал очерк в газету и ещё выступил по радио.