После такого заявления Царь посветлел и кивнул:
– Так и быть! Ежели с возвратом, то дам, – Горох опять заулыбался. – А вы путь-то куда держите?
Живот мой предательски заурчал, и Царь, рассмеявшись, предложил нам остаться на ужин, добавив, что таких царевен, как я, он ещё не встречал. Я в ответ улыбнулась, но задумалась: это сейчас комплимент был или наоборот?
Глава 7. В змеином царстве
Солнце только озарило первыми лучами царский двор, а наше трио, потирая глаза и зевая, уже вышло за ворота Вышеграда. Пока мы пересекали ярмарочную площадь, я усиленно работала над собой, ведь уже в обед мы будем у границы владений Царя Гороха – реки Смородинки, по ту сторону которой стоит Змиевград, где уже сотни лет правит семейство Горынычей.
Узнав, что ящерка живёт ни одна, а их тут целый город-государство, я выразила предположение, что, может, и так обойдусь, без напутственного слова, но мои спутники со мной не согласились.
– Ты чего это? Испугалась что ли? – округлив глаза, спросил Серж, и я поняла, что теряю авторитет на глазах.
Если уж волчара не боится, то мне как героине по статусу и вовсе не положено. Жители в Вышеграде просыпались рано, и пока мы не спеша тащились по чистеньким мощённым улочкам с аккуратными деревянными и каменными домами, нам то и дело попадался навстречу торопящийся по своим делам люд. А когда мимо прошла целая отара пушистых овечек Грустяшка до этого сидевшая на моём плече с радостным визгом принялась скакать по мягким белым спинам, чем вызвала невероятный переполох в бараньих рядах.
Почему эта мелкая зелень меня слушалась, было загадкой, но как мы выяснили за ужином, до нашего появления Грустяшка не проявлялась, лишь иногда попадаясь на глаза прислуге. Так что Горох решил нагрузить нас ещё и посещением Лешачкова, раз уж нам удалось выманить проказницу на свет божий. Стоило мне ласково позвать малышку, она тут же забыла про овец и, запрыгнув мне на плечо, ласково потёрлась о мою щёку.
– Одни хлопоты от неё, да, Соловушка? – недовольно сказал Серж и толкнул локтем Соловья, увлечённо разглядывающего местных доярок.
– Чего? А, да. Её бы вернуть Лешачкову поскорее, – Разбойничек браво подмигнул фигуристым девицам и получил в ответ от одной воздушный поцелуй.
– А чего вы так жениться-то не хотите? Вон, Несмеяна, чем вам не понравилась? Ещё и полцарста и все дела? – решила я поддеть своих чудиков.
Соловей тут же стал серьёзным и отвернулся.
– У меня уже была невеста, только пока я в отъезде был, отец её с другим женихом сговорился. А она согласилась. Тот жених богатый и уважаемый во всех царствах…
– Угу, а ещё старый и страшный! – вмешался Серж. – Я вот не верю, что Забава твоя добровольно под венец идет!
Соловей совсем помрачнел:
– Отстань, Серый, не трави душу. Я вон себе попроще девицу в дом приведу, а то и вовсе бирюком останусь! Вон, какие девки ходят! Проживу как-то, – и Соловушка прибавил ходу, явно желая побыть в одиночестве.
Мне стало его жаль, зачем вот я в чужие дела лезу? Всё мое любопытство!
Мы уже прилично отошли от Вышеграда, позади остались пригородные деревеньки с полями и пасущимся на лугах скотом. Выложенная камнем дорога перешла в крепкий деревянный мост через мелкую речушку. Грустяшка восседала у Сержа на голове, уверенно схватившись миленькими лапками за уши волчары, который первые минут пять пытался от неё избавиться, а потом смирился. Соловей всё также шёл впереди, погружённый в свои думы. У меня уже подвело живот и, заметив впереди небольшое озеро, я предложила сделать привал.
– Только ненадолго, – согласился Серж.
У озера оказался песчаный берег, кое-где поросший травой, а на водной глади, голубой от отражающегося в ней неба, плавали кувшинки. Мне ужасно захотелось погрузить уставшие ноги в прохладную воду, что я собственно и поспешила сделать, пока волк и Соловей доставали провизию из рюкзака, а Грустяшка им активно мешала.
Скинув кроссовки и закатав джинсы до колен, я вошла в прозрачную воду, сквозь которую золотом переливался песок. Вдруг небо стало тёмным, и откуда-то с востока налетел шквал ветра. То, что произошло дальше, ещё долго будет сниться мне в кошмарах! С неба с молниеносной скоростью, отталкивая мощными лапами подскочившего ко мне Сержа, спустилось огромное чудище силуэтом похожее на дракона. Недолго думая, змей схватил меня своей мощной лапой и, дав оплеуху подбежавшему на выручку Соловью, взлетел в небо.
Мало того, что я оказалась в огромной лапе одного из местных драконов, так ещё и в небе! Этот факт был как последний гвоздь в крышку моего гроба. Я очень, ну, очень сильно боюсь высоты! Глянув напоследок на озеро, раскиданных по берегу товарищей и Грустяшку, орущую как ребенок, у которого отняли конфетку, я решилась посмотреть на своего похитителя. Твою ж дивизию! Ко всему прочему у этого гада целых три головы! Вот уж сластить меня на зиму! По-другому не скажешь! Всё больше отдаляясь от земли, мы летели среди облаков. Как не странно, но последней каплей стал пролетевший мимо гусь, и мозг мой, спасибо ему за это, отключился.
Я очнулась от незнакомых громких голосов где-то за стеной. Опять соседи сверху ругаются. Вот же алкоголики, надо на них заявление накатать! Достали! Стоп! Я пощупала свою подушку, и оказалось, что сплю я на куче мехов, сшитых между собой. Вот блин! К какому живодёру меня занесло? Я открыла глаза, и тут на меня навалились воспоминания.
Я лежала на огромной кровати с резными столбами по углам и бархатным пологом расшитым золотом. Кровать эта располагалась у стены в просторной овальной комнате, посреди которой лежал роскошный ковёр и стоял дубовый стол, уставленный всевозможными яствами. Напротив кровати пылал жарким огнём камин, в резных канделябрах на столе и в специальных креплениях на стенах горели свечи. Вдоль одной из стен стояли открытыми не меньше двадцати сундуков с каменьями, золотыми украшениями и парчовыми тканями. На сундуках лежали короба поменьше на коробах ларцы, ну, и так далее. Из всего этого коробочного инвентаря торчали разнообразные бусики, браслетики и головные уборы, вышитые жемчугами и золотом, кое-где мелькали сверкающие лезвия мечей и кинжалов с инкрустированными самоцветами рукоятками. Склад какой-то, честно слово!
На другой стене висело тканое полотно, изображавшее битву трёх здоровых мужиков, видимо богатырей, и ещё более здорового чёрного змея с тремя головами. Змей выглядел очень устрашающе и гордо и был изображён буквально за минуту до победы над супостатами! Вот что значит: каждый трактует историю по-своему. Насколько я помню, в сказках и былинах Горынычи никогда не побеждали, но тут об этом лучше даже не заикаться.
Встав с напоминающего аэродром ложа, я вдруг поняла, что на мне нет моей одежды! Вот так сюрприз! Ёжкин кот! Я была в каком-то одеянии стриптизерши! Чёрный лиф, вышитый жемчугом и пришитый к нему кусок чёрной сверкающей органзы! Успокоило то, что на мне было бельё, но и оно было не моим! Сквозь органзу просвечивали кружевные чёрные трусики! Мамочки! Ведь всё как на ладони! Что бы обо мне подумала Изольда Ромуальдовна! И самый животрепещущий вопрос, кто меня переодел? Заколола татуировка, и я, вспомнив о своей лисичке, сразу же её позвала.
– Хо-хо вот это у тебя видок, подруга! – рассмеялась моя пушистая красавица.
– Эми! Что будем делать! Где мы? Как сбежать? А сбегу, как в таком виде ходить? Где я одежду возьму, а? – сыпала я вопросами, нервно вышагивая по комнате.
Честно скажу, такой паники у меня не было даже, когда я вышла замуж за жабу!
Эми толкнула мою ладонь влажным носом:
– Успокойся и присядь, а я пока перекушу. Ты же меня так и не покормила! – с упрёком отозвалась чернобурка. – Во-первых, мы с тобой уже в Змиевграде, – откусывая кусочек от какой-то жареной тушки, сообщила она. – Во-вторых, переодевала тебя служанка – старая змеюка! Твой похититель любит, чтобы всё красиво было, а то иначе аппетит пропадает.
Чего? Какой аппетит? Меня опять сожрать хотят?