Князь, которому ударом кулака припудрили носик, снова лежал на подушках, а василиса подула на него сон-травой. Чтобы он уснул.
– Так, что мы имеем! – заметил филин, тут же снова оборачиваясь василисой. Морок был настолько крепким, что теперь сквозь него ничего не проступало. – Опояска – одна штука. Князь – одна… сцука!
– А никак снять нельзя? – прищурилась василиса, видя тонкое плетение нитей заклинаний.
– Ну давай попробуем… – заметил филин. – Только ты, это… Отвернись!
Он дернул опояску, как вдруг отдернул руку, словно от ожога! Вокруг его руки клубился зеленый дым.
– Крепко его, однако! – вздохнул филин, осматривая руку. – Видать неснимаемую делали.
– Дай-ка я попробую! – оттолкнула его василиса, забираясь на князя, чтобы сподручней было. Она закрыла глаза и сосредоточилась, шепча заклинание. Кончики ее пальцев дрожали, а она сосредоточенно водила руками над опояской. Стоило ей опустить руки и сказать что-то вроде: «… навеки- вечные», как князь открыл глаза. И они стали круглыми.
– Березка? – спросил он сиплым голосом.
Василиса и думать забыла про морок, который на нее бросили.
– Не береза, а бревно в постели! – ехидно заметил филин за ее спиной. Глаза князя стали широкими –преширокими… Видимо, в его глазах все выглядело так, словно на нем сидит береза и шевелит листьями.
Забившись перепугано, он попытался уползти, но ловкий филин поймал его и снова отключил.
– Я же говорил, что сон-трава на перевертышей не действует! – заметил он, укладывая князя на подушки. – Поэтому старая добрая анестезия.
Что такое «анестезия» василиса не знала. Она злилась, что придется начинать сначала. Она водила рукой над чужими чарами, а потом изловчилась и схватила опояску. Как вдруг ее отшвырнуло от князя так, что в бревенчатую стену впечатало.
– Снять меня может только тот, кто наложил, – послышался тихий шепот заклинания.
– Мы уже наложили, – усмехнулся филин, закатывая глаза. – Когда можно тебя снять? Срок какой? Когда выйдет?
– За зло, сотворенное, за дело злое, – послышался шепот. – Наказанье дано. Снять его может тот, кто его дал… Как злу сроку нет, так и мне сроку не будет!
– Пусть тот, кто яриться, на порог явится! – шептала василиса, водя руками. – Пусть, кто злится, на порог явится!
– Ты че делаешь? – прошипел филин, пока василиса колдовала над распростертым князем. Опояска засветилась, вспыхнула и тут же померкла.
– Вызываю! – ответила василиса, слезая с кровати. – Пусть придут, а мы с ними поговорим! Может, откупиться от злобы можно? Повиниться? Люди помирают. Дети малые, девушки, юноши… Знаешь, сколько он людей загубил по воле зверя!
– Как знаешь, – усмехнулся филин. – Но скажу сразу. План – дерьмо, а я в нем не участвую.
– То есть как? – нахмурилась василиса, повернувшись к нему.– Участвуешь!
– А не проще было бы князя на привязи держать? А? Мы бы его быстро под ноготь загнали. Без нас бы он шагу ступить не мог! Поверь, Василиса Наивная, у людей нет ни капли благодарности! Сколько не шарился в их внутренностях, благодарности не видел!
Василиса уже зевала. Князь спал, а филин снова обернулся огромной птицей.
– Пойдем спать! Утро вечером мудренее, – заметил он.
Они вышли из княжеских покоев и вернулись в свои.
Утром василиса открыла глаза, слыша, как в дверь барабанят, что есть мочи.
Хриплый голос возвестил: «Князь к себе зовет!». Василиса вскочила и засобиралась. Филин недовольно ухал, ворчал, но слетел на наплечник.
– Василиса, – послышался хриплый голос с трона.
Выглядел князь после бурной ночи не очень. Он был уставший, мятый и злой. Настолько, что филин не выдержал и хихикнул.
– Как спалось? – спросил филин язвительным голосом, пока князь пытался прийти в себя.
Он держался за голову так, словно она раскалывается.
– Сон хочу, чтобы ты растолковала, – попросил князь. – Вещий он али нет?
– Да-да! Сейчас растолкуем, – оживился филин, усаживаясь поудобней. – Молви, княже! Не стесняйся! Если голая баба снилась, то это к смерти от голой бабы, а если гриб в лесу, то к смерти от грибов моченых. Тут все просто…
– Снились мне, что на мне береза сидит… – заметил князь и нахмурился. – К чему это, не разумею!
– Ну что, подберезовик! Тут все ясно! Это к дождю! – заметил филин.
– К непогоде, значит, – заметил князь, снова крепко задумавшись.
– Ну, покойники к дождю ведь снятся? – заметил филин, как вдруг послышался крик: «Едет Князь Зеленого Посада!».
И топот ног. Казалось, весь посад пришел в движение. По княжему терему люди забегали.