– Слышишь, беленькая и чистенькая, – усмехнулся филин. – Неизвестно сколько их здесь. Поэтому давай в деревню. Там хоть переночуем. И узнаем, где мы!
Тропка вела вверх, а потом сворачивала направо. В лесной проплешине среди деревьев показалась убогая деревенька, домов на двадцать. Старая смотровая башня пустовала. И это первое, что бросилось в глаза.
– Парень-то видать, не из этой деревни. Мы куда-то не туда свернули. Помнишь, там развилка была? Вот, надобно было направо! А мы налево пошли! – ворчала Черепуша. – Надо было по топтаной тропинке, а мы по заросшей пошли…
В деревне было тихо. Ни лая собак, ни скрежета ставень, ничего не было.
На завалинках не нежились кошки, не расхаживали важные петухи… Не слышно было, как в сарае мычат коровы.
– Здравие тебе, – послышался голос, а Василиса обернулась. Ей навстречу шел мужик. – По какому делу ты к нам?
– По влажному, – усмехнулся филин. – У вас тут русалка парня сожрала. Пришли сообщить, что вечером его можно не ждать.
– Это, наверное, не у нас, – заметил мужик, а василиса все осматривалась. – Это в – соседней. Тут неподалеку еще деревня есть!
– А это что за место? – спросила василиса, снова присматриваясь.
– Это хутор, – усмехнулся мужик. – Ну что? Иди в дом, в ногах правды нет!
Василиса осмотрелась. Вечерние тени сгущались над хутором. Черные, покосившиеся избы вытягивались. Но никого кроме мужика видно не было.
– Но, не робей! – усмехнулся мужик, приглашая в избу. Он почему-то осмотрелся.
– Мухосрановка, Волчегоновка, Малый Депресняки, – перебирал филин.
– Ты что такое говоришь? – не поняла Василиса, поглядывая на посох. Обычно ее посох предупреждал об опасности, которую заметил раньше нее. Но тут Черепуша молчала.
– Прикидываю, как назвать хуторок, – усмехнулся филин. В лесу слышались странные завывания, а между деревьев расползался сумрак. Холодный туман, скорее, зловещий, чем хищный, полз по заросшей дороге.
– А почему дорога заросла? – спросила Василиса, присматриваясь. Посох молчала, филин вертел головой.
Когда-то, казалось бы, в другой жизни, в жарко-натопленной избе, Ягиня рассказывала, как опасность распознать можно.
«Ни волк, ни зверь лесной в гиблых местах не пройдет. Скорее, обойдет он его десятой дорогой, – помешивала травы в котле Ягиня. – Смотрите внимательно. Первое, что в глаза бросается – дорога. Коли еженая – топтаная, то не так страшно. А вот коли не ежена – не топтана, то тогда будь начеку. Значит, люди тут не ездят. А раз не ездят, то не спроста».
Тогда все это казалось страшной сказкой. Сложно поверить, что где-то есть такие места гиблые, когда печка жарко горит, а от голоса нараспев в уютный сон клонит.
– А что с дорогой, добрый человек? – спросила василиса.
– А что с ней не так? – спросил мужик, поглядывая на дорогу. – А! Заросла! Так здесь уже век никто не ездил! Все мимо объезжают. Места у нас тут гиблые. Или вдоль озера, а там русалка живет. Или по ту сторону. Там вообще страсть, что творится!
– А чем же вы живете? – спросила василиса, а филин усмехнулся.
– Трудом честным, да что лес пошлет! Мало нас туточки осталось! Кого шутовка озерная съела. А кого и чаща заманила, – махнул рукой мужичок. На пороге появилась дородная баба, а за ней целая ватага ребятишек. Они прижались к матери, а та обтирала руки о рваный фартук.
– Мы, да старуха на том конце деревени, – махнул рукой мужик. – У нас тут упырь объявился. И откуда его леший принес, не знаю. По ночам скотину воровал. Потом детей стал таскать. Ну, заходи, не стой! В ногах правды нет!
– Упырь, говоришь? – вздохнула Василиса. – Что заложенного неправильно схоронили?
– Да кто его знает, – махнул рукой мужик. – Но ты не стой. А то ужо темнеет. Сейчас страсти всякие твориться начнут.
Василиса посмотрела на покосившуюся хату, филин усмехнулся, поглядывая на череп.
– Нет, благодарствую, – кивнула василиса. – Далече путь держу. Пойду я. Иначе в срок не поспею.
– Видала, как у меньшого глаза светятся? – усмехнулся филин.
Василиса и без него уже все заметила навьим взглядом. Только сейчас она заметила, что раньше нужно было долго готовиться и себя настраивать, а сейчас все легко и незаметно выходить начало. Видать, действительно князь ей силу свою дает.
Глава 31. На матице
«Убей их! Не видишь, что это они деревню сожрали!», – потребовала череп тихим скрипучим голосом
В наступающей темноте было видно, как глаза детей белесыми становятся. Лунными, холодными. И у мужика с бабой тоже глаза сменились. Теперь они все смотрели на нее странным пустым взглядом.