– Ты порчу на ту девку навела? – спросила василиса, глядя на молодую женщину. Волосы у нее были не как у деревенских, в косу убраны. А висели лохмами. На ноге был один плетеный лапоть. Грязная рубаха почему-то сохранила капли крови.
– За дело, за дело! – внезапно дернулась икотница. Голос ее поменялся, а василиса чуть не отпрянула. Голосок был детским, писклявым. – Она дочку свою убила! Чтобы не мешалась со змеем шашни крутить! Справедливо все! А ты чего пришел, княжич? Что ж ты по миру ходишь, а не в отцовых палатах сидишь?
Глава 33. Икотница
Василиса отпрянула и глянула на филина.
– Власть, значит, с братцем делишь. Тебе лес, ему посады! – рассмеялась икотница детским голоском. – А чтобы власть над лесом иметь, тебе папоротник нужен. Да не все так просто.
– Это пока что все новости к этому часу. Дальше прогноз погоды, – вздохнул филин. – Ненавижу икотниц. Вечно икают, что ни попадя!
– Ты мне этого не говорил, – настороженно произнесла василиса. – Значит, вы, княжичи, тут власть поделить не можете… И людей в это впутали! Посады переругали, перессорили.
– Каюсь, капельку недоговорил! Но если бы я вывалил на тебя всю правду, то ты бы до сих пор сидела на пеньке с круглыми глазами, пытаясь переварить, что в мире творится, – с усмешкой заметил филин, слетая вниз и оборачиваясь человеком. – Где Сокола искать?
Послышался хриплый смех, словно переходящий в мучительный глухой кашель. Икотница смотрела на княжича, а глаза ее мутными стали, словно она ослепла. В этот момент икотница на болотницу похожа стала. Она сидела, словно лягушка на скамейке, вглядываясь в княжича.
Многое слышала василиса про икониц. Говаривали, что это мелочь такая навья, которая в человека подселяется. И вместе с ним растет. На разные голоса говорить может. А потом шнурок на горло надевают, чтобы икотка не задавила. И чтобы не выбралась. А выбиралась икотка, когда скорую смерть чуяла хозяина.
Икотница прокашлялась, а василиса увидела шнурок, вокруг горла обмотанный. Сделав несколько потуг, она словно проглотила что-то обратно. И глаза стали прежние.
– Смотрит, выбирает, к кому бы из вас подселиться, – усмехнулась икотница обычным голосом. – Поздно уже. Не изгонишь. Смерть чует мою, скорую. Сама лезет. Но я никому не отдам! Помрем так вместе. А то что? Всю жизнь я с ней маюсь! Врагу не пожелаю…
– Где Сокола искать? – еще раз спросил княжич. Он обнял василису. Та хотела скинуть его руки с себя, но он лишь крепче прижал ее, обездвижив.
Глаза икотницы снова покрылись поволокой. Она дернулась, словно пытаясь что-то выкашлять. А из нее детский голосок раздался.
– А ты в небо посматривай! Не летает ли где братец твой! – заметила икотка. – Он частенько в небе летает! А ты василиса неприкаянная… С пути свернула своего… Из-за любви окаянной…
– Не свернула я! – дернулась василиса, словно в сердце ужаленная. – Как нечисть уничтожала, как людей спасала, так и буду спасать! Или думаешь, мимо пройду чужой беды.
– Скоро судьба твоя решится, – прокашлялась икотница, наклонив голову. – Коли о призвании не забудешь, так все и узнаешь! Силу княжич тебе дал немалую. Придет время, сочтетесь… А пока иди туда, куда зовет беда. Там судьбу найдешь. И там уже решать будешь! Вижу потаенное желание твое в сердце… Скоро исполнится. Встреча негаданная тебя ждет. Но так, что сама не рада будешь.
– Так, где Сокола искать? – закатил глаза княжич. Василиса притихла в объятиях. Задумалась над словами. Что бы они значили?
– А ты наверх посматривай! А в посады вам нельзя! Больно вы приметные! Черный посад уже под вороном ходит. Белый доедает. Скоро и он под братцем твоим окажется. Обходите большие дороги стороной! Ищут вас! – снова произнесла икотка. И опять задергалась. – Василиса выйди, а княжичу сказать хочу важное…
– Понятно, – заметил филин, отпуская василису. – Не уходи далеко. Возле избы постой.
Василиса пригнулась и за порог шагнула. Лес встретил ее шорохами и шелестом. Несколько ядовитых ягод поблескивало каплями росы.
Она задумалась, рассматривая лес. Ветер гулял по макушкам деревьев.
Значит, братья не могут власть поделить. Если ворон над посадами хозяйничает, что противопоставить ему нечего. Ну кроме леса. На лес он руку не сможет наложить, ну только если папоротником завладеет. А куда старый князь Мертвого Посада делся?
Она обернулась на поникшую дверцу.
– Брось его, – послышался голос Черепуши. – Дело молвлю. Проку с него не будет… Доведет тебя до беды. Где это видано, чтобы василиса с нечистым якшалась? Давай, пойдем отседова… Да пошустрей.