– А теперь отдай мне Ключ.
– Он висит у меня на шее, – прохрипела Василиса.
Лицо ведьмы исказила гримаса ярости. Она замахнулась и влепила девочке ещё одну пощёчину.
– Я знаю! И хочу, чтобы ты сама отдала мне его.
– А я думаю, вы не можете его взять, – выпалила Василиса. – Я права? Это какой-то талисман, и пока я добровольно его не отдам, вы…
Полночь вскинула руку, и её пальцы окутало синее пламя. Василиса почувствовала, как ключ на шее дёрнулся, словно живой. А спустя мгновение, всё вокруг потонуло в яркой голубой вспышке. Что-то похожее на взрывную волну, швырнуло Василису на пол. Рядом, словно куль, рухнуло соломенное страшилище. Его нарисованное лицо оказалось рядом с лицом Василисы. Она поспешила встать на ноги, пока пугало не сцапало её во второй раз, однако соломенный голем не подавал признаков жизни. Его хозяйка также лежала без движения. Чёрное пальто на ней дымилась, как после удара электрическим током.
Решив, что с неё хватит, Василиса бегом поднялась к себе в квартиру и забаррикадировала входную дверь при помощи стульев и журнального столика. Двигая мебель, она обнаружила в случайно открывшемся ящике газовый пистолет. Схватив его, Василиса приготовилась драться.
Прошло пять минут, десять, полчаса. Василиса стояла напротив двери, держа оружие двумя руками, и ждала. Наконец она признала, что Полночь ушла.
Или убита.
Впрочем, в это Василиса не верила. День сменился вечером, а полиция и скорая помощь так и не появились. «Если бы кто-то из соседей нашёл под своей дверью труп, – размышляла Василиса, прикладывая к разбитой губе компресс, – это бы сразу стало известно». Ну а если Полночь жива, она обязательно вернётся.
Рано утром Василиса побросала в рюкзак самые необходимые вещи (в том числе, газовый пистолет), посадила Ягу в корзинку, и отправилась на автовокзал.
Было двадцать первое сентября. Пришло время навестить бабушку…
Глава пятая. Чернолесье.
Василиса смотрела в окно. За стеклом мелькали то заросшие высокой травой луга, то сырые, туманные лощины. А то, вдруг, петлявшая просёлочная дорога сворачивала в лес, и тогда по крыше и грязным окнам автобуса скребли кривые, замшелые ветки.
Автобус был заполнен едва ли наполовину; то там, то здесь сидели хмурые тётки в платках и резиновых колошах. «Наверно здесь ничего нет, кроме заповедника, – подумала Василиса. – Вот никто сюда и не ездит». На коленях она держала плетёную корзинку с Ягой. Яга знала, что её не выпустят из корзины до конца поездки, и недовольно зыркала по сторонам единственным глазом.
Тётки-дачницы одна за другой покидали автобус. В конце концов, Василиса осталась одна в пустом салоне. Водитель – угрюмый человек в серой кепке – с подозрением косился на девочку с кошкой. Василиса то и дело ловила его пристальный взгляд в зеркале заднего обзора. Наконец автобус остановился, двери с шипением распахнулись. Водитель повернулся к Василисе и произнёс:
– Конечная.
– Спасибо, – девочка забросила на плечо рюкзак и, держа перед собой корзину, направилась к выходу.
Здесь не было ничего похожего на автобусную остановку. Слева раскинулась бескрайняя степь, укрытая туманом, а справа начинался дремучий сосновый бор. Ещё была грунтовая дорога, по которой они приехали – две колеи, между которыми росла высокая трава.
Василиса спустилась со ступенек и растерянно огляделась. За её спиной раздался голос водителя:
– А ты уверена, что не проспала свою остановку?
– Это Чёрный бор?
– Он самый.
– Тогда всё правильно.
– Водитель пожал плечами. Двери захлопнулись, автобус развернулся и уехал прочь.
– Ладно, – сказала Василиса, проводив его взглядом. – Что самое главное, когда идёшь в лес, навестить бабушку?
Яга вопросительно мяукнула.
– Самое главное – не разговаривать с волками. Кстати, нам туда, – сказала Василиса, заметив среди буйного травостоя узкую тропинку. Она вела к тёмному частоколу леса, похожему на старый гребень с выломанными зубцами. Тропинка (судя по всему, пользовались ей нечасто), привела девочку к шлагбауму. Краска на нем облупилась, и косые чёрно-белые полосы были едва видны. Посередине шлагбаума был приколочен ржавый дорожный знак «кирпич». А чуть дальше, под сенью старых елей, Василиса разглядела деревянную сторожку. Брёвна, из которых были сложены стены, потемнели, крыша заросла тёмно-зелёным мхом, а стёкла в подслеповатых окошках покрывал толстый слой грязи и копоти. Вдруг откуда-то выскочил здоровенный чёрный пёс, тащивший за собой ржавую цепь, и зашёлся хриплым лаем. Василиса вскрикнула и выронила корзинку. Крышка открылась, и оттуда, словно чёртик из коробочки, выскочила Яга.