Падая, фотография легла изображением вниз. На её обратной стороне была надпись, сделанная от руки: «Темнослава, сентябрь 2004». Василиса сообразила, что это и есть настоящее имя Полуночи. Вдохновлённая первым открытием, она принялась открывать и перетряхивать коробки. Сначала ей не попадалось ничего интересного – так, старый, вышедший из моды хлам. Все волшебные предметы и книги, скорее всего, были изъяты отделом особо тяжких магических преступлений или же перекочевали к членам братства. Но в одной из коробок, среди пожелтевших документов и бумаг, Василиса обнаружила толстую тетрадь. На плотной картонной обложке было написано всего одно слово – «Ежедневник». Волнуясь, девочка открыла первую страницу и прочитала: «Собрание дел и мыслей Темнославы Суховеевой. Пусть тот, кто сунет сюда свой любопытный нос, будет трижды проклят!» Решив, что терять ей всё равно нечего, Василиса прихватила дневник, и покинула чердак.
Глава пятнадцатая. Посвящение.
Спустившись вниз, Василиса первым делом попыталась отчиститься от пыли и паутины. Умывшись и приведя одежду в более или менее приличный вид, она вернулась в гостиную.
В доме, как и раньше, было тихо и пусто. Василиса включила торшер и устроилась в одном из кресел, забравшись на него с ногами. Она с самого начала собиралась провести время за чтением, но кто бы мог предположить, что за книга попадёт ей в руки!.. «Собрание дел и мыслей Темнославы Суховеевой» начиналось следующими словами:
«Я решила вести этот дневник, потому что люди должны с кем-то делиться своими мыслями. Мне делиться не с кем. Никому нет дела, о чём я думаю, что чувствую и как ощущаю».
Василиса ожидала чего-нибудь мрачного и зловещего, а это были слова подростка, который не имел друзей и тяготился своим одиночеством. Немного удивлённая, она продолжила читать:
«Я знаю, что отличаюсь от других. Я вижу то, что другие видеть не могут. Это мой главный секрет.
С чего начать? Конечно с той грозы, когда я впервые узнала, что Магию можно увидеть. В тот вечер случилось много плохого. Была осень, весь день лил дождь, и отец пришёл домой очень злой. Сколько я его помню, он всегда искал способы легко заработать. В тот раз что-то пошло не так, если не ошибаюсь, его поймали на торговле фальшивыми амулетами. Отец как-то выкрутился, он вообще умел выходить сухим из воды…»
Василиса вчитывалась в аккуратный, убористый почерк, и перед ней словно оживали картины прошлого:
…Холодный осенний ветер завывает. За стеной что-то постукивает, возможно, оторвалась одна из досок, которыми обшит дом. Поздний вечер, дождь…
В кухне находятся трое – мужчина, женщина и маленькая девочка. Женщина у плиты, помешивает что-то длинным черпаком. Её волосы заплетены в косу, коричневое платье обтягивает живот – хозяйка беременна. Время от времени она бросает короткий взгляд на мужчину, который сидит за столом. Мужчина ест, медленно двигая массивной челюстью. Ложка в его огромных руках кажется маленькой и хрупкой. По выходным мужчина работает вышибалой в клубе, в другие дни ведёт дела со своими приятелями. Девочка, худенькая и светловолосая, взгромоздилась на подоконник. Она смотрит в окно. Бескровные губы крепко сжаты, лицо не по-детски сосредоточенно. Девочка боится грома и молнии. Она слезает со стула, идёт к матери и дёргает её за рукав.
– Что такое, Темнослава?
Девочка молча показывает пальцем в сторону окна.
– Там ничего нет, – говорит женщина. – Только дождь.
Девочка хмурится, мотает головой, настойчиво дёргает мать за руку. Черпак выскальзывает из кастрюли, немного варева выплёскивается на плиту, шипит на раскалённой решётке.
– Темнослава, не мешай мне, – женщина говорит негромко, с опаской глядя на мужа, и девочка повинуется.
Мужчина требует вина; женщина приносит ему кружку и перевитую шнуром бутыль. Выливаясь, тёмно-красная жидкость громко булькает в стеклянном горлышке. Выпив вина, отец часто становится злым. Девочка знает это, но не уходит из кухни. Её пугают вспышки молний, превращающие оконные стёкла в белые слепые квадраты, поэтому она остаётся с родителями.