– Какие у тебя мечты нереальные! – пробормотал он и склонился над засунутыми за тумбочку «картинами» Василисы.
Это были ее «пробы пера». Дед по ее просьбе выпилил прямоугольные куски оргалита, и она пыталась рисовать на них, предварительно загрунтовав белилами. Алексей вытащил небольшую картину, на ней изображался стол, покрытый белой скатертью с вышивкой по краю, на нем стояла деревянная резная чашка, наполненная рябиновыми кистями. Рядом лежали зеленые и красные яблоки.
– А что! Очень даже недурно! – неожиданно похвалил Алексей. – Грубовато, правда, но и в этом есть свой стиль! Только явно не закончена твоя картина. Это ведь твоя? Я не ошибся?
Василиса уже натянула сарафан. Она быстро подошла к Алексею, стоящему к ней спиной и выхватила картину.
– Вы чего тут без спросу шаритесь? – раздраженно спросила она и засунула картину обратно за тумбочку.
– Интересно! – спокойно ответил он и посмотрел девушке в глаза. – Все же работать вместе придется, вот и хочу узнать, что ты за человек.
– Так спросите, чего надо, а вы сразу мои книги читать, мои вещи хватать! – с обидой проговорила она, накручивая на палец кончик косы.
– Так именно вещи скажут о человеке намного больше, чем его слова! – с улыбкой ответил он. – Я и вышивку вижу незаконченную… вон, пяльцы на стуле лежат.
– У меня бисерная икона на выставке первое место заняла, так-то! – гордо произнесла Василиса. – И вообще задержались вы тут! Да и без спроса вошли! А это моя личная территория!
– Сорри, – кинул Алексей и вышел за дверь.
Василиса глянула на лежащую на кровати ситцевую белую в мелкий синий цветочек рубашку производства местной фабрики.
«Чего он? Мешком обозвал! – раздраженно подумала она. – Самая обычная рубаха! К тому же новая и совсем не застиранная. Дурак какой-то! Даже неприлично так разглядывать спящую девушку! Да и книги мои листал, картины рассматривал. Интересуется моей персоной!»
Это предположение вызвало улыбку.
Василиса сунула ноги в растоптанные джинсовые шлепки и вылетела в коридор. Она бросилась на кухню, чтобы поставить чайник. И обнаружила, что ведро пустое. Схватив его, метнулась из дому, и налетела на Алексея, который сидел на крыльце спиной к двери.
– Ой! – пискнула она. – Простите!
– Шуму-то от тебя сколько! – проворчал он. – Не даешь тишиной насладиться!
– Тишиной? – неподдельно изумилась Василиса. – Вон как ветер шумит в лесу. Может, Бог даст, дождичка нагонит! Хоть бы бусинец прошел и то ладно, а то от жары высохло все!
Алексей повернул голову и глянул на нее.
– Что еще за бусинец? – уточнил он.
– Так это…, – растерянно ответила она, – дождь у нас так называют… ну такой мелкий-мелкий, как бусы, вот!
– А-а-а, – с непонятным выражением протянул он.
Девушка осторожно обогнула его и спустилась с крыльца.
– Ты за водой? – вяло поинтересовался он. – Может, помочь?
– Помогите, коли охота! – обрадовалась Василиса. – Под навесом второе ведро возьмите.
Колодец находился примерно посередине между домом егеря и гостиницей. Василиса бодро двинулась по тропинке, помахивая ведром. Алексей шел за ней. Колодец был довольно высоким с деревянным навесом. Василиса открыла крышку и опустила ведро, придерживая цепь. Она наклонилась. И тут же почувствовала, как Алексей привалился сзади и взялся за цепь поверх ее руки. Девушку бросило в жар, но она почему-то молчала и не шевелилась. Это длилось всего мгновение, но ей казалось, что время остановилось. Василиса лишь ощущала быстрое дыхание на своей шее и непонятное томление, разливающееся по всему ее телу.
– Давай я сам, – сказал Алексей, отстраняясь от нее.
Она отодвинулась, уступая ему место. Он наполнил ведра водой, потом уселся на небольшую деревянную скамью возле колодца и вытер пот со лба.
– Уже, считай, вечер, но как жарко! – заметил Алексей. – Дай воды!
Василиса сняла эмалированный ковшик с колодца, зачерпнула из ведра и подала ему. Он пил жадно, потом смочил лицо и волосы и заулыбался.
– Садись, – предложил Алексей. – Чего стоишь?
– Идти мне нужно, ужин готовить пора, вас кормить, – ответила Василиса, не двигаясь с места.
Она только перекинула косу с плеча за спину и чуть приподняла подбородок.
– Ужин? – засмеялся он. – Да я еще от обеда не отошел! Я обычно после девяти вечера ужинаю. Пока с работы доедешь, пока то, пока се.
– Ага, – закивала Василиса, приблизилась и уселась рядом, внимательно глядя на его профиль, – а там уже и жена ждет, наготовит всего для вас.
Алексей развернулся и близко заглянул ей в глаза. Лучи солнца позолотили его волосы и кончики ресниц. Василиса подумала, какие они у него длинные. А глаза в таком освещении показались ей скорее темно-голубыми, чем серыми.
– Нет у меня никакой жены, – сообщил он после паузы, во время которой не сводил глаз с ее лица. – Мне всего-то двадцать семь, рановато семьей обзаводиться, не находишь?
– А у нас в деревне рано женятся, – заметила она и отчего-то начала краснеть. – К вашему-то возрасту у всех уже дети!
– И ты что ли собралась? – рассмеялся Алексей. – И куда спешить, не понимаю.
– Нет у меня никого, – после паузы тихо проговорила она.
– И это кажется мне странным, – ответил Алексей. – Ты ведь красивая девушка!
– И вы красивый, – робко ответила она. – Но и у вас нет никого!
Он с изумлением глянул на покрасневшую девушку и засмеялся.
– Ужин все равно надо готовить, хотите вы кушать или нет, – недовольно произнесла Василиса и встала. – Дедушка всегда в шесть за стол усаживается. Режим у него.
Алексей тоже встал, подхватил оба ведра и направился к дому. Василиса шла сзади, изучая его спину в голубой тенниске и узкие бедра, обтянутые синими джинсами.
«Надо же, двадцать семь, – думала она, – а так и не скажешь! Я думала, младше он! И не женат! А чего? Парень видный, хоть и задавака!»
На ужин Василиса отварила молодой картофель, посыпала его укропом и зеленым луком, сделала салат из огурцов и помидор. Накрыв на стол, пригласила Матвея Фомича. Он глянул на нее с недоумением, потом поинтересовался, где же гость.
– А он еще не голодный, – ответила Василиса. – Сказал мне, что поздно ужинает.
– Хлопоты одни! – вздохнул Матвей Фомич. – Сейчас бы с нами заправился и до утра. А то потом еще и его корми! Он так и будет себя вести? Поди, и встает поздненько?
– Ничего, поднимем! – усмехнулась Василиса и села к столу.
Когда закончили ужинать, Матвей Фомич отправился во двор. Под навесом стоял старенький газик, на котором они обычно ездили по делам. Вздыхая и что-то бормоча себе под нос, Матвей Фомич забрался под него.
– Вам помочь? – услышал он через какое-то время голос Алексея.
– Стукает чегой-то там, когда едешь, – ответил он и выбрался из-под машины. – И не пойму причину!
– Давайте я посмотрю, – предложил Алексей.
– Глянь! – явно обрадовался Матвей Фомич. – Только ты чистую-то одежу сыми! Извозишься!
Алексей улыбнулся, стянул тенниску и полез под машину. Матвей Фомич сел на обрубок бревна, стоящий неподалеку.
Василиса вышла из дома в тот момент, когда Алексей выбирался из-под газика. В его руке был кусок сосновой ветки.
– Вот тут что застряло, – сказал он и отбросил ветку в сторону.
– Благодарствую, – закивал Матвей Фомич и встал. – Это мы вчерась по оврагу ехали. Помнишь, Васена?
– Еще бы! – пробормотала она. – Сам же туда скатился, газон не удержал, чуть не перевернулись!
– Ага, ага, – продолжал кивать Матвей Фомич. – Так уж вышло!
– Да вы измазались все! – заметила Василиса, подходя к Алексею. – Айда на озеро! Я как раз банки хотела помыть.
Она стянула с веревки полотенце, захватила трехлитровые банки, стоящие возле крыльца, легко отпихнула ногой льнущего к ней кота и двинулась к калитке.