Мария
Несколько минут мы пробыли в тишине, а потом в комнату вошла Сайна, мать моих похитителей, и всё закрутилось.
Во-первых, она определила нас в гостевую комнату, где скоро организовала детские кровати, стол для пеленания, стопку детских ползунков и рубашечек с зашитыми рукавами.
Во-вторых, загрузила меня знанием что с детьми делать можно, а что нельзя, и успела она это за время, пока кормила малышей. В-третьих, уложила детей спать за пять минут, отправив меня погулять в коридор. Она сделала ещё огромное количество дел, о которых я и не думала. Где и чем кормить, как купать, где и как гулять…
И всё было так легко, если знать с какой стороны подойти. У меня подобных знаний не было, и это очень сильно меня напрягало. Как можно заиметь детей и не готовиться к этому? А по отсутствию хоть каких-либо знаний, я делала вывод, что и не готовилась к их появлению.
За ужином мы не скучали. В общей столовой хозяева дома оборудовали напольные люльки для детей, которые раскачивались на пружинном механизме, и малыши в состоянии полудремы находились с нами и не капризничали.
Сайна и один из моих похитителей, которого звали Сид, уже успели взять кровь на анализ у малышей. Я, осмотрела деток сверху до низу, но так и не нашла следа.
Результаты мне озвучили во время десерта. Детки, по большинству показателей люди, с малой примесью крови нагов и василисков. А дальше пошли пояснения, больше похожие на около научную ругань, о двойном геномном наборе, одиночных хромосомах. В целом, переводя на доступный мне язык, брат-близнец Сида, Гор слишком близко придвинулся ко мне и тихо пояснил, наклонившись к самому уху, что искусственно создать таких детей нельзя, и если бы не вмешательство магии мира, ничего бы не получилось.
Ночью началось веселье. Для меня. Детки в течении дня спали раза четыре по паре часов, и периоды бодрствования ограничивались получасом. И спустив мне недостаточное количество уделённого им внимания в первой половине дня, ночью мне спуска не давали. Я по очереди носила их на руках и кормила, очищала и меняла намоченные пелёнки, оказывается какой-то магией я владела, мурлыкала мелодии, которые приходили в голову. В середине ночи, я подтащила их кроватки к своей постели, просунула руки, через решетки к ним, и положив ладони на маленькие ручки отрубилась.
Под утро мне приснилось, что меня, свернувшуюся клубочком на краю кровати, осторожно укрыли, а детей, начинающих покряхтывать, забрали, уговаривая не шуметь и дать маме поспать.
Катя
Мышь пропала, и первоочередной поиск по крови ничего не дал. Маяк, за которым отправился Иск, чуть не угробил его самого. А когда я наткнулась, на стыренные двойняшками с рабочего стола Иска бумаги и отчёты, я чуть не поседела. Ой не зря Змея не оплакивала своих мужчин. Смерть двух женщин и двух не рождённых детей, а если вспомнить о привязках душ к рождаемым малышам, то, возможно, четырёх. И всё ради двух зас…
Слава богу я родителям ничего не сообщила. Если бы мама узнала, что с Маруськой беда, не знаю, как это на ней отразилось бы. Да и папа в стороне не остался бы.
С бумагами я нагрянула к мужу в нашу спальню.
— Почему моя сестра всё ещё не дома? — спросила я потряхивая листками.
— Там безопаснее.
— Кому? Там только два неуравновешенных балбеса.
— Эти балбесы хорошие боевые маги. Их мать отличный биолог и знает, как обращаться с магически одарёнными детьми, кстати срочно ушла в отпуск. Старший отец иллюзионист каких поискать. К тому же к ним съезжаются родственники. Скоро прибудет и третий их родитель. Твоя сестра в безопасности. И я не дам тебе из-за родственных чувств ставить под удар себя и наших детей!
— Если «под удар», то не так там безопасно, как ты говоришь. Я хоть навестить её могу?
Когда Иск в таком состоянии — спорить бесполезно. За несколько лет, что мы живём вместе, я неплохо его изучила.
— Не стоит Кати. — он встал с кровати и обнял меня. — Она пока ничего не помнит.
— Совсем ничего? — я с ужасом посмотрела на супруга. — Но я же могу помочь. Ты знаешь, я хорошо работаю с сознанием.
— Нет. Кати, у твоей сестры всё нормально, насколько это возможно, после всего, что ей выпало. Как только будет можно, я сам отведу тебя и детей к Марии.
— Но я же могу сидеть здесь, зная, что ей там плохо. Тем более, если она ничего не помнит, то находится среди абсолютно чужих.
— Кати! Ты сейчас тоже ей чужая.
— А, когда она всё вспомнит? Иск, ты понимаешь, кем я буду выглядеть в её глазах? Это же предательство!
— Это необходимость! Если тебе это так важно, можешь написать ей письмо. Но ни ты ни дети не отправитесь к ней, пока проблема не будет устранена. — муж прижал меня к себе. — Мы не знаем с какой стороны может появиться угроза, и если с тобой что-то случиться… — он не смог договорить, но руки, обнимавшие меня, немного подрагивали, выдавая степень волнения любимого. — Я столько ужасов передумал пока искал твою сестру.
— Хорошо. К ней я не отправлюсь, но письмо ты передашь ей лично в руки.
— Да, родная.
Я не могу отправиться к сестре. Но что мешает мне помочь ей на расстоянии?
Сид и Гор
Весь день мы угробили на составление карты храмов возрождения. Подняли архивы лет за двести. По сути, мы нарушили несколько десятков внутренних правил нашего подразделения, о невмешательстве в политику других государств. Но так как дело касалось не только Мари, но и нашего посла, любая поверка спустит всё на тормозах. Главное, чтобы служба внутренней безопасности и наша начальница по совместительству за нас не взялась. Мы года три назад отказали госпоже Айнари ар Полоз, стать четвёртым и пятым супругами, и она немного на нас обиделась. Но уж слишком она любит причинять боль. У старшего её мужа весь хвост в шрамах, у второго и третьего иногда видны красные полосы на запястьях. Может их всё и устраивает, но нам такие игры не по нраву.
Составив отчёт о нахождении тела посла и прикрепив к нему результаты вскрытия, мы передали его секретарю шефа и вернулись домой к ужину.
Детки дремали в люльках, которые отец сконструировал ещё для нас, когда мы были маленькими, Мари без энтузиазма ковырялась в тарелке, настороженно глядя то на нас, то на родителей, и лишь малышам доставались взгляды полные любви.
Мама описывала результаты проб крови малышей, которые, с подачи Сида, мы взяли, пока мы несли детей по подземному туннелю. Но из нагромождений слов, что они произносили, я сам улавливал лишь общий смысл, и тут же озвучивал его для нашей малышки.
Как же зверски обидно, что она шарахается от каждой попытки сблизиться с ней. Я вспоминал доверчивые прикосновения, что она дарила, когда мы гуляли в саду её родителей, и ночь, что наступила так быстро и принесла столько радости нам троим. А теперь она смотрит на меня, как на чужого и опасного мужчину, и понимание её отношения меня медленно и мучительно отравляет.
Хочется обнять её прижать к себе, но я знаю, что сейчас она элементарно не примет подобного жеста.
Ночью мы обошли всю родню. Все свободные мужчины нашей семьи, по линии отца, и часть женатых, и это не считая тех, кого собрал дядя Иск, согласились помочь нам уничтожить возродителей. Действовать будем в три смены. Восемь часов передвигаемся по точкам, где могут находится храмы, столько же на охрану дома, и восемь часов на отдых.
Вернувшись под утро, мы заглянули к нашей девочке.
Она свернулась на уголке кровати, пождав колени и обняв себя руками за плечи. Малыши не спали, а увидев нас, стали проситься на ручки. Сид подхватил детей и отошел к двери, а я укрыл нашу девочку и забрал у брата светленького мальчишку, чуть пожурив сына за шумную встречу.
Мария
Из сна меня выдернул умопомрачительный запах. Мысль "кофе!" была удивительно яркой и вкусной. А ещё почему-то ассоциировалась с ярким солнцем и поцелуями. Детей в кроватях не было, я подскочила из положения лёжа, чтобы бежать и искать их. В дверях стояли близнецы, у одного на руках были малыши, а у второго поднос.