— А почему приехал?
— Помогут новый скотный двор строить. Твоя бабушка, к примеру, доярка, и ей хочется, чтобы коровы стояли в новом коровнике, а не в старом.
— В новом, конечно, лучше, — согласился Вася. — Я тоже хочу, чтобы в новом.
— Потом студенты приедут. Лето настанет — наберётся народу.
— Хорошо бы собака приехала, — сказал Вася. — Я бы на неё посмотрел.
— Какая собака?
— Которая на небе летает. Высоко-высоко. На ракете.
Дядя Митя опёрся о лопату.
— Космосом, значит, интересуешься?
— Я тоже хочу полететь на ракете, — сказал Вася.
— И не побоишься? — утаптывая землю вокруг столба, спросил дядя Митя.
— Страху во мне нет никакого, — ответил Вася и поднял длинную стружку. Она сразу обвилась вокруг его руки.
— Бесстрашный ты, значит? Это хорошо! А как же ты бабушку оставишь?
— Так она в город поехала! — с обидой в голосе сказал Вася: просил он бабушку взять его с собой, а она не взяла. — А мама сегодня работает на парниках, далеко, прямо в другой деревне. Вот!
— Выходит, все тебя нынче бросили и можно улетать на космической ракете.
Дядя Митя сел на кучу досок и вытащил из кармана кисет с табаком. Вася поглядел, как он скручивает цигарку, и сказал:
— Курить вредно: заболит сердце и может заболеть голова. — Вспомнил, что он утёнок, и добавил: — Кря-кря!
Дядя Митя засмеялся. Потом спросил:
— Это кто же тебе сказал про курение?
— Мне никто не сказал, я сам знаю. Потому что мама это папе говорит. А бабушке от табачного дыма делается тошно. Дядя Митя, что едят крокодилы?
Дядя Митя поперхнулся дымом, прокашлялся.
— А что хочешь, то и едят. Свинину к примеру.
— Хрюшку я крокодилу не отдам! — решительно заявил Вася. — Он хороший.
По улице рысцой пробежала незнакомая собака. Она побежала в ту сторону, где за речкой были парники, а в парниках — мама! Вася поглядел вслед собаке: она становилась всё меньше и меньше.
— А кто быстрее всех бегает? — спросил Вася. — Может, не утёнки? Может, собаки быстрее?
— Собаки, конечно, куда шибче уток бегают, — согласился дядя Митя.
— Тогда я буду Тузик, — сказал Вася. — Тузик живёт вовсе даже за речкой, а сразу прибегает в гости к нашему Полкану. Гав-гав-гав! Прощай, дядя Митя, мне некогда! К маме надо бежать!
Вася подхватил с земли палку, замахал ею, побежал, крича во всё горло:
— Ура-а! Победим врага-а!
ПЕТУХ И МАРУСЯ
Бежал Вася, бежал и вдруг встал неподвижно.
На крылечке избы сидели две девчонки. Вася их, конечно, знал. Одну звали Маруся, другую — Клава. На днях они перешли в пятый класс. Маруся держала на коленях Витеньку, завёрнутого в пелёнки. Только ручки у него были свободны и он ими махал.
Маруся кормила Витеньку кашей из тарелки, поставленной на ступеньку крыльца. Девочки болтали и смеялись.
Вот Маруся подцепила ложкой кашу и, держа полную ложку в воздухе, не замечая, что Витенька готовно разинул рот, что-то быстро рассказывала Клаве. А в это время петух с огненным гребнем вскочил на крыльцо, подобрался сбоку и торопливо, с аппетитом склёвывал кашу из ложки. Тут Вася и остановился на бегу.
Секунду он изумлённо смотрел на петуха, а потом закричал:
— Ой, он у тебя съедает, съедает!
Девочки повернули голову на крик. Маруся, не глядя, понесла пустую ложку ко рту Витеньки, петух бесшумно спрыгнул с крыльца.
— Вася опять от дедушки убежал, — сказала Клава.
Витенька вертел головой — пустую ложку Маруся ему совала в ухо — и ныл.
Вася подошёл к самому крыльцу:
— Петух у тебя кашу выклевал! А ты и не видишь!
Маруся быстро огляделась: тарелка с кашей по-прежнему стояла на ступеньке, петух деловито рылся посреди дороги в лошадином навозе.
— Чего ты врёшь? — рассердилась Маруся.
— Он просто выдумывает, сочиняет, — сказала Клава. — Сочинитель он!
Обе так и покатились со смеху.
Вася покраснел от обиды, что ему не верят.
— Да ведь этот же Петька клевал у тебя из ложки! — показал он на петуха. — Вот хоть спроси его, что клевал!
Тут девчонки захохотали так громко, что Витенька испугался и заплакал. А коварный петух важно разгуливал по дороге. И, хотя он не произнёс ни слова, весь его независимый и напыщенный вид говорил: «Не трогал я вашу кашу! Нужна она мне!»
— А у ла-асточки не спросить? — сквозь смех еле выговорила Клавка. — Во-он летает!
— Да ведь… — Вася задохнулся от обиды и негодования. Они ему не верили!