Кирочка поспешно сунула Кови свиток, будто чуя ее колебания.
— А подписывать чем? — будто невзначай поинтересовалась магичка.
— Ты за дуру-то не держи! — нервно огрызнулась Кирочка.
Ковь развернула свиток и уселась обратно на узкую кровать, подобрав под себя ноги. Пол был холодный и мокрый: с нетерпеливо переминающейся с ноги на ногу русалочки капало часто и дробно.
Ковь мелком подумала, что так может и на первый этаж протечь, капли были самые что ни на есть настоящие, доказывающие, что перед выходом Кирочка как следует «напилась» речной энергии. Опасается… Поэтому Ковь только сказала коротко:
— В тазик встань, если силу держать не можешь, расплескиваешь впустую. А то мне потом с хозяином твоего жемчугу не хватит расплатиться за изгаженный пол.
Кирочка презрительно фыркнула, но без спора метнулась в дальний угол за тазиком. Ковь тем временем внимательно читала договор, написанный на хорошем пергаменте и таким заумным языком, что Ковь едва удерживалась от того, чтобы полезть в сумку за толковым словарем.
Она присвистнула:
— А вас что, законник в речке потонул?
Русалочка довольно улыбнулась.
В давние времена, говорят, все было гораздо проще. С нечистью и более-менее разумной нежитью магики договаривались на словах, плевали на ладонь и пожимали руку, вот и весь договор. А чего изощряться-то? Сродственники же. Родне не врут. А простые люди уже через магиков договаривались, тем, естественно, капала своя медяшка за посредничество… Ковь вздохнула, пытаясь не слишком завидовать магикам «старых добрых времен». Да и чего завидовать? Давно в земле лежат, а многие не своей смертью туда сошли…
После «зачистки» магиков и прочих тварей Ха, предпринятой излишне усердными монахами Отца-Солнце около полувека назад с полного одобрения тогдашнего монарха, Вангета Велеречивого, отношения между людьми и нелюдьми подернулись пока тонким, но уже весьма ощутимым ледком. Нечисть стало некому приструнять, ну не высокородным же магам и магессам от пиров да балов отрываться ради лесов с болотами, да и смерть сродственников нечисть прощать не привыкла. Ох и разгулялись они тогда — и были в своем праве. Это от людей за смерть можно откупиться золотом. Нечисть же подчиняется другим законам, что гораздо древнее человечьих, и за смерть они берут только жизнь — и никак иначе.
Сын Вагнета, Терпеш Предусмотрительный, который с папашей был на ножах в буквальном смысле (поговаривали, именно он престарелого папашу на нож и насадил, все шестнадцать раз), оказался умнее. Посмотрел на резко возросшее количество утопленников, разорванных волками, замороченных, на взявшую слишком большую силу церковь Отца-солнце и основал Академию.
Официально Академия вместе со всеми своими приграничными отделениями была создана, чтобы учитывать всех имеющихся в стране магиков и контролировать. Реально — чтобы хоть кто-то из человеческой мажьей зелени смог дожить до совершеннолетия и войти в силу, не прикопанный где-нибудь в овражке особо истовым верующим. Ну и чтобы урезонить особо обиженную нечисть.
Учили, конечно, не так, как в древнейшей Школе, основанной еще до смены династии — кто же в здравом уме будет обучать деревенских детей так же хорошо, как детишек древних магических родов? Но основы вколачивали накрепко.
Дочитав, Ковь одобрительно хмыкнула, достала из рукава заколотую туда на подобный случай иголку, надколола палец и оставила на пергаменте свой кровавый отпечаток. Шепотнула, чтобы никто сглазить не смог, подождала, пока окончательно побуреет, и отдала документ терпеливо обтекающей русалочке.
— У Васки чтоб не смела ничего требовать, узнаю, за жабры над костром повешу и прожарю хорошенько! — грозно сказала Ковь и протянула ладонь, — Задаток!
Русалочка ссыпала в ладонь мелкий речной жемчуг. Очень скоро ладонь переполнилась, а жемчуг все сыпался и сыпался из сложенных ковшиком ладошек, рассыпаясь по полу, закатываясь в щели между досками. Его было уже гораздо больше, чем могло поместиться в широких Ковиных ладонях, что уж говорить о русалочьих. Однако Ковь даже и не подумала кинуться собирать или хотя бы подставить мешок.
— Так не честно! — пискнула русалочка, — как я могу наполнить твои ладони с верхом, если ты расслабила руку?
— В следующий раз умнее будешь, — ухмыльнулась Ковь, — В любом договоре можно найти лазейку и обернуть в свою пользу. Твоя — просто таки классическая.