— Командор, прием! — произнес он, как всегда, дурашливым тоном. — Как меня слышно? Как меня слышно? Прием?
— Опять баловался пробирками? — негромко заметила командор.
— Увы! — отозвался белобрысый. — Сухой закон. Просто демонстрирую нашему юному другу устройство коммуникации.
— Это кстати, — заметила женщина. — Дай ему. Вдруг этот Зиновьев спросит что-нибудь… — она запнулась. — Чего я пока еще не знаю.
— Разумно! — заметил техник и протянул гарнитуру Васе.
Проходную прошли без приключений. Разве что молодой лейтенантик, проверив паспорт и сверив изображение на фото с физиономией посетителя, как-то странно сморщил лицо. Или показалось? В коридорах было многолюдно. Народ, вот уж сюрприз, преимущественно в штатском, сновал из одного кабинета в другой с кипами бумаг. Многие как-то странно поглядывали на инородное тело в этой обители закона. Один сотрудник, постарше, с седыми волосами и раскрасневшимися глазами, при виде Васи, кажется, сплюнул. Командор, не стесняясь вращала головой, а потому Вася видел все, или почти все, что происходило вокруг.
По старой крашенной лестнице добрались до второго этажа. Уверенно стукнув кулаком в дверь, командор в Васином обличии вошла внутрь. В помещении было три стола. Все, как один завалены бумагами. На каждом забитая чуть не доверху пепельница. Курили здесь много. В воздухе можно было вешать топор. На верхотуре шкафа с папками стоял небольшой автоматический освежитель воздуха. Он жалобно пшикнул, тут же пропав из виду в густых столпах табачного дыма.
Выбирать к какому именно столу подойти не пришлось. Помятый, с залысинами на голове мужчина в свитере находился в кабинете один. На вид было ему лет сорок пять, или чуть больше. В зубах торчала тлеющая сигарета.
— Добрый день! — изрекла командор Васиным голосом.
— Садись! — небрежно отозвался полицейский, указав взглядом на свободный стул. — Вообще, ты мне не особенно нужен. Дело закрыто за отсутствием состава. Но опросить тебя я обязан… Порядок такой.
— Я не против!
Вася дернулся. Произнесенные слова прозвучали странно. Как будто… С женской интонацией что ли?
— Не против он! — возмутился капитан. — Как будто кто-то спрашивает. — буркнул себе под нос. — Ладно! Фамилия, Имя.
— Эээээ.
Пауза затянулась. Васе пришло на ум, что командор, видимо, не знает, или не запомнила его фамилию.
— «Курочкин Василий Петрович» — как можно разборчивей произнес в гарнитуру Вася.
— Василий Петрович Курочкин, — повторила командор.
— Дата рождения.
— Ээээ.
Мысленно выругавшись про себя, Вася выдал:
— «Двадцать шестое августа две тысячи первого года»…
Командор «экала» чуть не после каждого вопроса, и Вася уже пожалел, что не пошел в полицию сам. С другой стороны, встречаться лицом к лицу с этими господами очень не хотелось. Учитывая странную особенность Васиной психики, визит в отдел мог запросто закончиться прогулкой по городу на машине скорой помощи.
— Распишись! — капитан сунул под руки листок с небрежно накарябанным текстом, и только тут до Васи дошло.
— Она писать то умеет? — обратился он к технику. Тот почесал затылок.
— Мы не способны воспринимать ваши способы кодировки информации.
— То есть, не может?
— Нет!
— И как вы собирались провернуть это дело без меня? — возмутился Вася. — Она сейчас спалится. Понимаешь? Тогда кранты.
Командор, похоже, подумала о том же самом. Пробежав по строчкам на бумаге глазами, она отложила листок в сторону. Полицейский вопросительно воззрился на потерпевшего.
— У меня есть, что сообщить! — твердо заметила командор, и капитан Зиновьев закатил глаза.
— Слушай, ты… потерпевший, твою бабушку… Все уже сказано. У меня есть показание всех участников конфликта. Никто тебя пальцем не тронул.
— Как сказать? — заметила командор Васиным голосом. — Травмировать можно и словом.
Слова прозвучали пафосно и глупо. Вася понял, что командор сочиняет на ходу, и долго это продлиться не может. Полицейский нахмурился. Лоб собрался складками. Глаза налились кровью. Чтобы успокоиться и не пристрелить сопляка прямо здесь и сейчас, капитан поднялся со стула, прошел к окну. Достал из кармана пачку сигарет, нервно закурил, вернулся обратно.
— Хочешь на чистоту? — спросил он.
Потерпевший кивнул. Полицейский поглядел по сторонам, как будто в кабинете мог притаиться кто-то еще и пододвинулся ближе.
— Этот парень, с которым вы как бы… — он попытался подобрать нужное слово. — Закусились в парке. Он очень непростой. У него родственники… В общем, думаю, даже если бы он отрезал твою тупую башку и бросил ее в кусты, это запросто могли бы списать на самооборону. Вникаешь?